А пирог?.. Невозможно понять, как слепой человек может испечь такой пирог. Она чувствует тесто, она разговаривает с ним на своем языке, знает, когда и как оно себя поведет.
— Сегодня юбилей. Маме восемьдесят! — сказала я.
— Вот бабуля дает, — засмеялась, вставила свое слово Курица.
— Не называй ее «бабуля», она не любит это слово. Так она разрешает называть себя только своим внукам, больше никому.
Даже Курица, с ее ограниченным кругозором, слышала о способностях слепых людей.
— Самые лучшие поводыри караванов в пустыне — это слепые. Караван идет, верблюды мочатся в песок. Этот запах только слепой почует, — заявила она.
— Сама ты пустыня! А точнее, тундра дремучая. Курица таежная, — перебила ее немедленно Ольга.
Я унеслась мыслями в далекое детство, но звон ключей в двери вернул меня к реальности. На пороге появился тот же вертухай, вывел меня из камеры и повел на свидание. «Дачка» и «свиданка» — эти два слова обычно идут в паре. Грязное, тусклое стекло, по обеим сторонам два стула и две телефонные трубки.
— Ждите, — сказали мне.
Надо отдать вертухаю должное: он понял, что я плохо ориентируюсь в незнакомой обстановке, помог сесть, дал в руки трубку.
— Говорите, — подсказал он.
Мама пыталась что-то рассмотреть своими невидящими глазами через грязное стекло. Но не видела меня.
— Доченька, любимая моя, как ты тут? — услышала я мамин голос, но не могла говорить, меня душили слезы.
— Ты слышишь меня?
— Слышу, — выдавила наконец я из себя.
— Как кормят, сколько людей в камере?
Вертухай стоял рядом и в такую же телефонную трубку слушал весь разговор.
— Прекращайте задавать запрещенные вопросы, я сейчас прерву свидание.
— А что в моих вопросах запрещенного? Я хочу знать, в каких условиях содержится моя девочка.
— Не положено, прекращу свидание.
— А о чем можно говорить?
Мы просто молча смотрели друг на друга. Я уверена, она видела меня. Вдруг в моей голове замелькали фразы из книг, понимать которые научила меня моя мама. И я сказала ей:
— Я вам пишу. Чего же боле, что я еще могу сказать? Это хоть не запрещено? — обратилась я к вертухаю.
Он промолчал.
Мама мне ответила так же, стихами. Мы поняли друг друга, а вертухай молчал и больше не встревал в наш разговор. Я вернулась в камеру успокоенная и даже счастливая. Увидела маму, поговорила с ней, на душе стало легче.
