— Я же тебе уже говорил, что мужчины украшений не носят. Мне не нужны мочалочные бусы.
Леха искал любой способ дотронуться до меня, я уже хотела наказать его, влепить пощечину, как полагается, но ограничилась шлепком по руке. Это привело его в чувство. Он перестал ржать и закатывать глазки, серьезно посмотрел на меня, и я уже решила, что сейчас он произнесет одну из своих дежурных фраз, но оказалось, что я плохо знаю Леху. Он был неисчерпаем, и поэтому мне с ним было интересно. Он продолжал меня удивлять.
— Я тебе предлагаю отношения двух живых людей.
— В смысле? Если один партнер мертв, это уже некрофилия. Леха, ты о чем?
— Это ты о чем? Доктор, вам не плохо?
— Очень плохо…
— Ты не хочешь меня понять. Секс в паре субъект — субъект. То есть человек — человек, неважно, какого пола. Знаешь, ведь бывает еще хуже.
— Что может быть еще хуже?
— Ты не знаешь?
— Откуда мне знать, остроумец мой?
— Где ты жила, глупая, кто тебя учил жизни? — сказал Леха, введя меня в окончательный ступор.
— Ступор, Леха, кома. Я теряю сознание.
— Доктор, вам врача вызвать?
— Не надо, просто помолчи, прошу тебя.
— Доктор, с такой слабой нервной системой ты в тюрьме долго не проживешь.
Я нащупала около себя кроссовку и запустила в Леху. Он увернулся, и кроссовка просвистела мимо его уха.
— Ну и глупая же ты! А что, лучше вариант секс — субъект — объект? Компьютер, робот или прибамбасы всякие? Где мужиков-то набрать на всех баб желающих? Я живой, тепленький, а не компьютер говорящий…
Найти бы родственную Душу,
Что так похожа на мою.
И вместе тишину нам слушать
Здесь, на Земле… и там, в раю…
Зоновская гостиница оказалась достаточно приличной, имелись даже номера «люкс». Быстроногая лань меня бы явно не догнала. У нее нет крыльев, а у меня есть. В самые тяжелые моменты жизни я ощущала у себя наличие крыльев: не идешь, а словно паришь над землей. Какая-то могучая сила подхватывает тебя в тяжелый момент, когда кажется, что уже не сможешь сделать ни шагу. Я врач и знакома с анатомией человека, но теперь знаю точно: крылья у человека есть. Невидимые и почти неощутимые, маленькие или большие, но есть. Раньше я не верила в сказки. Я верила в законы. Теперь, наоборот, я верю в сказки, но не верю в законы.
Я взлетела на второй этаж гостиницы. «Звезды» (так зовут здесь охранников) показали мне мой «звездный» номер. Только не уточнили, сколько звезд. Я посмотрела «дубачке» на погоны, у нее было четыре звезды. Почти пятизвездочный отель.
