* * *
Филька появилась действительно скоро. Через каких-нибудь пять минут. Так торопилась, что даже переобуться не успела: ее выпендрежные, совсем не по строгим школьным правилам, сабо на деревянной платформе дробно цокотали по асфальту. И переодевалась в спешке. Дон снова чуть не заржал, так она смешно смотрелась в своем строгом черном пальто, ярко-красной широкополой шляпе – и в этих сабо!
Не истерить, напомнил он себе. Ржать, плакать и пить боржоми потом. Когда все закончится. А пока – на мне Семья.
Филька явилась не одна. Привела на поводке здоровенную волкоподобную псину. Бурую, с черной полосой вдоль хребта и крокодильими зубами.
Подумалось мельком – не сцепятся ли собаки? Черный-то так никуда и не ушел. Дождался на выходе из подворотни, довел до бани, а теперь сидел на ступенях – охранял. Их охранял, кого же еще?
Но нет, драться псы не стали. И рычать друг на друга тоже.
Даже не посмотрели, так, скользнули взглядами около и мимо и сделали вид, что второго тут нет и не было никогда. В точности как Филька и Эльвира, когда у них разногласия по поводу учебного процесса. Нет, не было, не знакомы – но слишком подчеркнуто.
Вот так и тут. Псы явно имели друг друга в виду.
Что удивило Дона куда больше, так это откуда вообще у Фильки взялся пес. Не было у нее никакого пса! Никогда! Ни псов, ни кошек, ни хомячков она не держала в принципе. Не любила. И они ее не любили – то есть не в том смысле, что недолюбливали и пакостили, а в смысле игнорировали. Как мебель.
А этот шел рядом, словно всю жизнь так и ходил.
И еще эта странная расцветка, что-то она Дону напоминала просто до ужаса. Но что – он не мог вспомнить. Что-то левое, совершенно не имеющее отношения к Поцу и убийству.
Тьфу ты. Так хорошо было об этом не думать!
А Филька же наверняка начнет расспрашивать…
Дон ошибся.
Не стала она ни о чем расспрашивать. Только оглядела Семью, сбившуюся в кучку около бани, потрепала пса по бурой шерсти и спросила:
– Ничего оттуда не брали? – промедлила мгновение, сама себе кивнула. – Вижу, что не брали. Значит – домой. И держитесь вместе не только сегодня. И помните: вас там не было, вы ничего не видели и не слышали. Если будет что-то, что вас касается, – сама расскажу. В понедельник. А теперь брысь спать.
Особенно хорошо Фильку понял черный пес. Выслушал, поставив торчком лохматое ухо, им же покивал, вскочил со ступеней, встряхнулся – и потрусил вперед, то и дело оглядываясь на Семью, мол, ну вы идете?
