Она открывает глаза и улыбается мне.
— Доброе утро.
— Бен!
Ее глаза расширяются, она садится, сбивая меня с ног, и я приземляюсь на задницу.
— Черт. Прости!
Ее штаны вывернуты наизнанку, и я не могу удержаться от смеха, поскольку она успевает надеть их вывернутыми.
— Мамочка, — кричит Бен, его голос эхом разносится с лестницы. — Ты проснулась?
— Да, я внизу, — отвечает она, шипя под нос ругательства.
— Я одел свои тапочки, можно мне теперь большую вафлю?
— Да. Вафли.
— Да!
Я хватаю штаны и выворачиваю их, пока она натягивает рубашку и запихивает бюстгальтер и трусики за диванные подушки.
Как только она застегивает ширинку, Бен появляется из-за угла.
— Доброе утро, мамочка!
Он подбегает к ней, и, когда она поднимает его на руки, он кладет голову ей на плечо. Ее глаза задерживаются на мне, и хотя я все еще стараюсь не смеяться, становится ясно, что для неё вся эта ситуация уже не выглядит столь забавной.
— Доброе утро, дорогой.
Она целует его в макушку, и он обнимает её около минуты. Затем садится и тянется к пульту, но останавливается, снова замечая меня.
— Привет, Сэм.
— Привет, дружище.
— Ты спал здесь?
— Нет, — отрезает Кортни прежде, чем мне предоставляется возможность ответить. — Он просто пришел, чтобы кое-что починить. Так ведь? — её брови поднимаются, и она умоляет меня взглядом.
— Ага, — отвечаю я, отчаянно пытаясь не потерять самообладание перед Беном, но то, как она волнуется, забавляет меня.
— Ой, — он переключает канал, затем поворачивается ко мне. — Ты опять чинишь ее трубы?
Не в силах сдержать смех, я обхватываю живот и наклоняюсь вперед, в то время как Кортни по-прежнему стоит в шоке, сгорая от стыда.
Наконец, немного успокоившись, я отвечаю:
— Да. Так и есть. Но теперь они в порядке, поэтому я могу пойти домой.
Кортни, наконец, обретает голос:
— Останься на вафли.
Я одариваю её испытующим взглядом, и ее губы изгибаются в застенчивой улыбке.
— Ну ладно. Так и быть.
— Да? — спрашивает она с надеждой.
— Да. Вафли — звучит отлично!
Она прикусывает нижнюю губу и заправляет волосы за ухо.
— Мне просто нужно несколько минут, чтобы переодеться, затем я возьмусь за них.
— Окей.
Я наблюдаю за тем, как покачиваются ее бедра, весь путь наверх по лестнице. «Какого хрена я делаю?»
— Хочешь посмотреть со мной мультики? — спрашивает Бен.
— Конечно.
Я сажусь на диван, и прежде, чем моя задница опускается на подушку, он оказывается у меня на коленях, держа плюшевого медвежонка и прижимаясь ближе.
Мы молча смотрим мультики. После того, как слышится звук шагов по лестнице, я чувствую присутствие Кортни, стоящей рядом со мной, но избегаю смотреть на нее, потому что знаю, что в ее больших зелёных глазах будет ещё больше надежды, чем прошлой ночью. А я не могу дать ей больше прямо сейчас. Мне нравится проводить время с Беном, но я не хочу обнадеживать ее. На кухне начинает звенеть посуда, и я вздыхаю с облегчением, зная, что она больше не наблюдает за мной и Беном.
