Янке Брылю удавались и сатирические рассказы — сталкиваясь с абсурдом действительности, он не брезговал и въедливой ироничностью, а иногда переходил на сарказм. Однако это нетипично для Брыля-художника, который с особой душевностью и восхищением писал про радость жизни и красоту людей. По характеру таланта он был лириком в прозе, склонным к повышенно открытой эмоциональности письма. Но за лирической атмосферой его произведений ощущается самое вдумчивое проникновение в глубину человеческой психологии. У Я. Брыля, как писал Алесь Адамович, человек раскрывается во всей сложности его чувств.
Потрудился Янка Брыль и на ниве повести; выделяются такие произведения, как «Сиротский хлеб», «В семье», «Рассвет, увиденный издали», а также созданная на документальной основе повесть «Мундштук и папка» (1990). Появилась она после того, как автор, получив доступ к закрытым ранее архивам, узнал, наконец, про судьбу брата Володи, погибшего на Украине, где тот работал во время массовых репрессий 1937(?) года. Вспоминается ему в этой повести и нелегкая судьба еще одного брата — Игната, который стал священником, был репрессирован, работал на строительстве Беломорканала, а доживал свой век уже за Уральским хребтом. Про это Янка Брыль не мог рассказать раньше, в послевоенные годы, когда многое приходилось скрывать.
К современному белорусскому роману Брыль относился весьма скептически: «Роман, — писал он, — это огромный дворец с многочисленным населением; его издали видно, однако часто в нем не работает водопровод, системы обогрева, а также сломан лифт. .Поэтому нельзя подняться на верхние этажи, а также существовать в его неуютных коридорах». И еще более едко: «С важными минами поднимают и с места на место переставляют большую и среднего размера, пустую и полупустую фанерную тару, например, спичечные коробки — так временами говорится про нашу скороспелую, ничем не наполненную эпику».
Им написаны два романа: «Граница» (1947—1949), который остался незавершенным, и «Птицы и гнезда» (1942—1949; 1962—1964) — оригинальное и глубокое произведение, в котором преобладает автобиографическое начало. Однако писатель, не желая сводить все к событиям собственной жизни, прячется за героя — Алеся Руневича, биография которого совпадает почти полностью с лично пережитым. В подзаголовке этот роман назван «книгой одной молодости». Гитлеровский фашизм, с которым Я. Брыль столкнулся непосредственно во время своего плена, был увиден писателем вблизи и потому показан изнутри, с корнями и почвой, на которой он вызревал.
