Будут кровавыми дни и безумными ночи
Вновь мир настанет, но хрупок, увы, и непрочен.
Слиянье кровей свой путь выбирает во мраке,
Кровью и плотью хранит оно силу могучую,
Жизни дорогой ведут его странные знаки
Ждут испытанья его на пути неминучие.
В мир приведут его бури и войны...
Долгой дорогой пройдет то дитя и тревожною....
Если же сделанный выбор признают достойным
Снова Пути отворит, сотворя невозможное...
Вошедший перечел текст несколько раз, явно пытаясь запомнить его наизусть, затем бережно положил на то же место и тихо вышел из комнаты, кривя губы в сардонической усмешке. Никто так и не заметил его и не узнал, что пророчество стало известным тому, кто был в силах помешать его осуществлению...
Двадцать лет спустя. Деревня близ Торенских гор, северная граница империи Ронтар.
Худенькая фигурка скользнула в колючие кусты, не обращая внимание на больно царапающие кожу шипы, и затаилась там, слушая буханье тяжелых сапогов. Может, пройдет мимо? А нет, так не полезет доставать?
- Лийка? Где ты там, шлюхино отродье? Выходи, а то хуже будет!
"Ремар... ненавижу, чтоб тебя мавки в омут затащили..." - названная Лийкой закусила дрожащую губу, рассматривая двоюродного брата: такого же крупного, высокого блондина, как и вся их семья. Да, пожалуй, как и все жители небольшой безымянной деревушки в предгорьях Торенских гор. Одна Лиасса, или Лийка, как называли ее почти все вокруг, выбивалась из общего ряда: худенькая, маленькая - в тринадцать рост ее едва достигал двух с половиной локтей, с серо-зелеными глазами и черными волосами.
В который раз Лийка безуспешно вопросила небеса: за что? Почему ее мать понесла вне брака? И если уж ей было суждено родиться ублюдком, то почему она не могла стать похожей на маму, от которой ей достался лишь цвет глаз?
- Ремар! - властный голос заставил того отказаться от поисков двоюродной сестры и склонить голову перед статной, величественной старухой.
- Бабушка Ярина...
- Ремар, ступай в дом, - негромко приказала та.
- Но... - начал тот и тут же стушевался под направленным на него ледяным взглядом бабки.
Дверь хлопнула, Ярина вперила взгляд в кусты - казалось, они совсем не были ей преградой - и отдала приказ:
- Лиасса, выходи! Быстро!
В отличие от других обитателей деревни бабка никогда не звала её Лийкой, только полным именем. Цепляясь за ветки и стараясь не всхлипывать, когда колючки больно впивались в кожу, девочка вылезла из кустов и одернула штаны и рубаху.
