Когда она села и поправила позаимствованную футболку, я вернулся к плите и разбил яйцо на сковороду. — Если бы доверяла, то реакция у тебя была бы другой. И я тебя не осуждаю. Я не из робкого десятка, меня этим не спугнешь. Ты должна верить, что я забочусь о тебе.
После ее мягкого вздоха, я повернулся к ней. — Я многого о тебе не знаю, но, надеюсь, мы это исправим. Давить я не буду, но и ты не отгораживайся от меня. Хорошо. Ты должна мне доверять.
Наши взгляды встретились. — Я тебе доверяю. Я буду доверять тебе.
— Твои извинения приняты.
Я дожарил яичницу и вернулся к столу со стаканом сока, прежде чем задал главный вопрос. — Итак, что будет дальше? Чего ты хочешь?
Она замерла с яичницей на вилке. — Чего я хочу?
— От меня. — Я засунул целое яйцо в рот. — Чего ты хочешь от меня?
Пироженка откинулась на спинку стула, опустив вилку на тарелку. Она открыла рот и, распрямив плечи, сказала: — Тебя.
В груди что-то дернулось, и на мгновение я потерял дар речи. — Меня?
— Я хочу тебя, — сказала она, краснея. — Очевидно же, что у меня никогда не было отношений, и я даже не знаю, хочешь ли ты этого. Может это…
— Именно этого.
— Серьезно? — спросила она.
Я хмыкнул, чувствуя себя намного легче, чем за последние несколько недель и съел еще одно яйцо. — Ты так удивилась, как будто не можешь в это поверить. Это так мило. Пожалуйста, продолжай.
— Пожалуйста, продолжай…? — покачала она головой. — Я хочу быть с тобой.
Я медленно жевал яйцо. — Мы второй раз за утро сошлись во мнениях.
— Ты хочешь быть со мной?
Я усмехнулся. — Я хотел быть с тобой с того момента, когда ты мне первый раз отказала. Я просто ждал, пока ты созреешь. Если мы собираемся это сделать, есть парочка правил.
— Правил?
Кивнув, я прикончил третье яйцо. — Их не так уж много. Не закрываться от меня. Есть только ты и я и больше никого. И самое главное, ты дальше будешь чертовски сексуально выглядеть в моих футболках.
Она засмеялась глубоким настоящим смехом. — Думаю, эти правила выполнимы.
— Хорошо. — У меня дрожали руки, когда я доедал последнее яйцо, и мне стало интересно, заметила ли она это.
— Я никогда раньше не делала этого, Кэм. И со мной бывает непросто. Я это знаю. И не обещаю, что тебе будет легко.
— А кому сейчас легко. — Я допил молоко и решил, что пора заканчивать разговоры. Я должен был рассказать ей, что случилось три года назад, и куда хожу по пятницам вечером, но этому придется подождать. Мне нужно было сделать то, о чем я мечтал с ночи Дня Благодарения.
