— Вот как!.. Ну что ж!.. Пусть попробуют!.. — прорычал Райэдар, лицо его исказилось от ярости.
— Мне обязательно идти на это шоу? — рассерженно спросил Грароздар.
— Обязательно! — твёрдо произнёс начальник отдела.
— Но зачем? Я уже был в «Криминальном вестнике», в многочисленных спецвыпусках новостей! Я следователь, а не какой-нибудь бездельник из разряда тех, что целыми днями мелькают по телевизору!
— На этой передаче соберутся сливки нашего общества! Там будет много знаменитостей, много популярных людей. И того, какое ты оставишь впечатление, будет зависеть общественное мнение о нас. О всем Управлении. Если сможешь им понравиться, считай что сладкая жизнь у тебя в кармане. А в кармане у меня — приказ о повышении, подписанный мэром. Там будет вся элита!..
— Элита?!! — фыркнул Грароздар. — Эти жалкие людишки — элита? Эти бездельники, что живут на денежки богатеньких родителей, кутят в ночных клубах и ресторанах? Это — элита? Для меня — они никто.
— Не скажи так никому! — проговорил шеф. — И будем считать, что я этого не слышал! К восьми вечера ты должен быть в телестудии!
Ежевечерняя передача центрального канала «Добрый вечер!»:
«Ну вот, мы и узнали последние новости в расследовании дела Райэдара. Поблагодарим детектива Грароздара! Нет-нет!!! Не уходите пока! Вы ничего не хотите сделать прямо сейчас?», спрашивает ведущий.
«Нет», детектив подозрительно смотрит на него.
«Посмотрите в зал», произносит ведущий таинственным шёпотом.
«Смотрю», почти брезгливо говорит детектив. С нескрываемым презрением он глядит в зал, там собрались сливки общества, его элита. «Элита»…
«Вы никого там не узнаёте?», спрашивает ведущий.
«А кого я там должен узнавать?», переспрашивает Грароздар.
«Видно у вас плохо со зрением. Тогда вам надо носить очки. Вот такие!» Камера выхватывает швейцара. На носу его огромная роговая оправа с толстыми линзами. Швейцар втягивает голову в плечи, пытается уйти — в себя, ибо уйти из кадра нельзя, это равносильно потере работы. Ведущий указывает в его сторону пальцем, смеётся. Ему вторят все гости, тоже показывают на швейцара. Его растерянное лицо, готовое заплакать, на огромном экране под потолком, и на миллионах меньших экранов, в домах людей, по всей стране.
Наконец объект насмешки всем надоедает. Ведущий продолжает пытать детектива, который никак не прореагировал на шутку. Пока все смеялись ни один мускул на его лице не дрогнул, оно будто окаменело, посуровело.
«Итак, у вас было время всмотреться в наших гостей. Вы никого из них не узнали?»
