— Если вы захотите увидеть какой-либо момент подробнее, наставьте целеуказатель на плёночный экран, натянутый между перилами и потолком, и держите левую кнопку, пока не появится масштабированное изображение… — дребезжал распорядитель.
Император перегнулся через перила, голова и плечи прошли сквозь экран, холодная плёнка защекотала уши. Сэйпог нервно шагнул к Нэпэлу, — ухватить, если вздумает прыгнуть, — старец повис на локте, вообразив видно, что глава Гибеша решил подтолкнуть любимого Императора. Но Нэпэл просто смотрел на переполненный людьми зал, на забитые до отказа ложи. На зрителей, — одни из них регулировали экраны, другие читали либретто, в ожидании начала.
Сэйпог стряхнул злобно с рукава распорядителя. Всё, всё — мир! Император не собирается прыгать. Никто не собирается сбрасывать Императора. И никто не собирается душить надоедливого распорядителя. Но последнее — до поры до времени.
Нэпэл смотрел вниз, теперь только на людей, на их лица. Ни одного счастливого. Почему так? Есть лица радостные — оттого, что увидят долго ожидаемую оперу. Но это радость мимолётная, люди оставят стены оперы, память об увиденном притупится, и лица снова омрачатся. Некоторая часть, — наиболее упрямые, — будет сопротивляться. Уж он-то знает, и сам пытался… Но надетая улыбка только усугубляет то, что творится в душе.
Здесь нет счастливых. Есть только те, кто притворяется счастливым. Есть те, кто пытается забыть о извечном несчастье, отправляясь на войну, а в промежутке между боями — в оперу. Есть совсем малая толика тех, кто так свыкся со своим несчастьем, что не замечает его, не зная другой жизни. Над всеми нависли тени страха, одиночества, они почти окутывают каждого человека крыльями. И сами эти люди — лишь тени… И главная тень — Император…
Лицо Нэпэла передёрнулось, он отвернулся от зала. Увидел своё отражение в зеркале — за спиной его будто колыхались крылья, грозя завернуть целиком, с головы до ног, это трепыхался плёночный экран, восстанавливая свою целостность. Нэпэл торопливо потупился, взглядом уткнулся в носки сапог, будто его тошнило.
— Если вам что-то понадобится — дёрните за кисть! — произнёс старик недовольно, собрался было удалиться, но Сэйпог остановил его.
— Там колокольчик? — спросил, дёргая за тяжёлый пучок бахромы, висящей на толстом жгуте, связанном из золотых шнурков. Прислушался: нет, звона не слышно. Тогда дёрнул изо всех сил, так, что верёвка вытянулась из отверстия в стене на лишний метр. Показалось, что откуда-то из-за стены донеслись, приглушённые, грохот и крик. Нет, ничего не слышно. Показалось…
