— Клон? — Трейс схватил человека за горло и насадил на клюв световода. — Думаешь, ради этого тела я всё затевал? — свистящим шёпотом проговорил в бледнеющее лицо. — Немедленно найдите мне тело штурмовика! — проревел Трейс. — Беллор! Займись этим!
Меня он замечать перестал, подумал Шейруп. Надо было вычистить всех сотрудников «Реинкарнации», ведь в распоряжении были неограниченные ресурсы — агенты Военной Разведки. Надо было разрушить лаборатории, и оставить Трейса мёртвым. В прошлом.
— Загоните всю исследовательскую группу в глубинные катакомбы и расстреляйте! — ревел Трейс. — Хотя нет! Оставьте их живыми! Пускай мутанты полакомятся свежей человечиной! А с тобой, — указал Трейс на Шейрупа. Указал головой мёртвеца, наклонил его так, что свинцовый шип, пронзивший тело учёного, выдернул кусок позвонка, с прицепившейся парой рёбер. — С тобой я поговорю позднее!..
— Мой паук! — тонкое визжание вырвалось на волю, пронеслось по тёмным коридорам здания Разведки.
Дежурный офицер в комнате перед кабинетом Шейрупа, только усевшийся за стол с книгой в руках, — любимая и бесконечная «Сага о Вальдемаре», её третья и основная часть, — отбросил всё прочь. «Сага…» затрепетала страницами в воздухе, врезалась в угол, размозжив лаковую обложку, Офицер позволил себе только короткий резкий стук в дверь, ворвался в кабинет.
Шейруп, стоял на коленях перед столом с торчавшим из поверхности ножом, обернул к нему перекошенное лицо и прошептал прерывающимся голосом:
— Она… убил-л-ла-а… моег-г-го-о… паука-а-а!!! — голос главы разведки сорвался на визгливый фальцет. — Забери его!.. Не могу смотреть…
Глава разведки отворачивался, но прибитый паук вновь и вновь притягивал взор. Шейруп спрятал лицо в ладонях, стараясь стискивать раздвигающиеся сами собой пальцы.
Офицер натянул на руку кожаную перчатку, чтобы не смешать отпечатки убийцы со своими. С трудом выдернул нож из столешницы, пришлось немного раскачать лезвие, оставив в дереве пирамидальное углубление. Снял паука с лезвия, брезгливо взяв его за одну из восьми ножек. Сделал несколько шагов в сторону выхода, затем остановился, сделал несколько медленных шагов, наткнулся на стену и, словно не видя двери, начал ощупывать дубовые панели в её поисках.
Догадка о поразившей слепоте так и не озарила мозг, все мысли отогнала внезапно пронзившая всё тело боль. Адъютант хотел закричать, но не смог пошевелить языком и исторгнул только слабый хрип. Артерии и вены рельефно выступали на лбу, образовывая красно-синюю сетку. Правый глаз издав чмокающий звук лопнул, наружу хлынула кровь, из уголка рта она тоже вытекла, тонкой струйкой. Ещё секунду офицер хватался за горло, пытаясь разодрать кожу до самой трахеи, потом замер и завалился на спину. Упал с уже сложенными на груди руками, пальцы вонзились под кожу, да так и остались, когда под рёбрами взорвалось сердце.
