— Странный выбор, ты точно этот хочешь или ещё посмотришь?
— Не, точно этот хочу, а почему странный выбор?
— Видишь ли, Атон, да, да привыкай к своему настоящему имени, первое оружие которое подбирает для себя ещё ничего не умеющий человек, как правило, становится его основным. Кто-то выбирает прямой как лом двуручник, кто-то секиру или, например лук. Ты же выбрал эльфийский 'правый брат', понимаешь, к чему я клоню?
— То есть, ты хочешь сказать, что есть и 'левый брат'? — догадался я.
— Ты правильно догадался, есть и левый и у каждого из братьев есть имя, которым его называет либо мастер, либо хозяин. Этот зовётся Элькат, его брат Эльрат лежит вон там, где оружие для левшей.
Я даже не прошёл к левому, а прыгнул, выдернув его из подставки. Я, наверно, со стороны, выглядел идиотом смотрящим на мечи как на мороженое, которое есть нельзя, но мне разрешили.
— Никто уже не помнит имя мастера чьё клеймо стоит на этом оружии, до нашего времени дошли только имена самих мечей. По нашим подсчётам, этим мечам, где-то лет восемьсот, приблизительно.
— Сколько? — я переспросил, думая, что ослышался.
— Нет, ты всё правильно понял, именно столько. Ты вообще, случайно, не обоерукий? Это я так к слову, смотрю на то, как ты ухватился за оба меча.
— Я, честно сказать, не знаю, — ответил я, и стал вспоминать, что я могу делать левой рукой. Пришёл к выводу, что кроме как хорошо врезать с левой руки, больше ничего не могу или просто не помню. Наверное, мои мысли были написаны на моём лице, потому что Маринэр отодвинулся от меня на шаг. Несмотря на то, что я влюбился в эти мечи с первого взгляда, стал понимать, что мне они не светят. Маринэр улыбнулся, уловив то, о чём я думал.
— Не переживай, здесь у каждого меча есть копия, на первый взгляд не отличимая от оригинала. Даже две копии, вторая это тренировочная, не заточенная. Так что ты, пока, получишь совсем тупые, а потом видно будет.
— Маринэр вывел меня из этого музея, в котором хранилось такое, что любой земной музей, просто какая-то дешёвая лавка.
Мечи эти, кстати, не самые старые, есть оружие и постарше, раза в два. Например, секира гномьей работы, ей почти полторы тысячи лет, кому принадлежала и кто мастер — неизвестно. На её лезвии сохранилась кровь демона, — так Эльсигур говорит, а я ему верю.
— Я округлил глаза — А что демоны тоже существуют?
— А тебе что, разве Эльсигур ничего больше о разумных расах не рассказывал?
— Что-то говорил, но я не запомнил.
