— Василь Вениаминыч… — выразительно произнес Олег.
— Вопросы потом, Шорох.
Парализованный водитель “Волги” уже начал шевелиться, и Лис пошел приводить его в чувство, — то ли не хотел возиться с покойниками, то ли угадал приближение тяжелого разговора.
— Ни хрена не “потом”! — взвился Олег. — Подло, Василь Вениаминыч. Я с завязанными глазами играть не намерен.
— Ох ты, боже!… А с какими намерен? И когда ты их себе развяжешь?
— Что вы этим хотите?…
— Ты уж или догадывайся, или нет. В барьере был?
— Ну…
— В справочную звонил?
Олег прочистил горло, но ничего не сказал.
— Моховы… — Василий Вениаминович почесал под бородой и похлопал себя по карманам. — Похожая фамилия. Но другая. А Шорохова нет. Вернее, есть, и в большом количестве, но все не те.
— Счета за мой телефон приходят вам… — упавшим голосом проронил Олег.
— Если не тебе, то мне. Должен же их кто-то оплачивать? — Лопатин раскрыл баночку с табаком и начал набивать трубку. — Да ты не напрягайся. Есть еще двадцать пять способов отследить твои брожения. Но специально я этим не занимался. Так уж… всплыло.
— Очень приятно… — вякнул Олег. — А при чем тут Крикова?
— При том. Ты, Шорох, на грани срыва. Только сам этого не знаешь пока. А я знаю. И роль серьезней, чем “кушать подано”, я тебе доверить не мог. Поди разбери, когда он у тебя наступит… — добавил шеф после паузы.
— Срыв? — уточнил Олег. — А подробнее можно?
— Нельзя. Подробно — это сразу все. И в итоге получим истерику. В барьере побывал? Хорошо-о… И квартирку свою поискал…
— Автобусы тоже искал. На “Щелковской”.
— Ну ясно, ясно, — благодушно отозвался Василий Вениаминович. — Звонки твои датированы июлем. Я уж сообразил, зачем ты туда лазил. Не нашел автобусы-то?
— Нет.
— Так их и не было.
— Так я в курсе, — подражая ему, заявил Олег.
— Уже тепло, Шорох. Смотри только не обожгись.
— Это что, угроза?
— Забота.
— Мне бы как-нибудь без нее, без заботы вашей… — пробормотал Олег.
— Вот и я думаю: когда же ты созреешь? Не ребенок ведь. От конца к началу идешь, это правильно. Только медленно у тебя получается, Шорох.
Олег нахмурился. Хорошо бы, чтоб Лопатин еще я расшифровал… Лопатин, кажется, не собирался.
Из кабины мусоровоза спрыгнули двое в засаленных комбинезонах — один смахивал на местного оператора Алика, но вряд ли это был он. Мужчина дернул рычаг с круглым набалдашником, и в торце кузова раскрылась черная пасть. Второй, взяв клона за ноги, поволок его к машине.
В Олеге боролись отвращение и циничное детское любопытство. Он все стоял и никак не мог решить, смотреть ему или отворачиваться. Когда второго клона, раскачав, забросили в контейнер и скругленные створки начали наползать друг на друга, Шорохов отвернулся. Как будто от этого что-то могло измениться.
