Старик зажмурился. На то, чтобы молить о пощаде, у него не осталось воли. Он вряд ли поверил, что немолодая женщина в строгом костюме — его родная дочь, но, видимо, хорошо представлял, за что эта самая дочь хотела бы его убить.
Палец Криковой на спусковом крючке выжал свободный ход; курок вздрогнул и чуть оттянулся, удаляясь от капсюля.
— Нет… — прошептала она, опуская оружие, — Нет, нет…
— Шорох! — бросил Федяченко. — У вас есть шанс реабилитироваться.
— Пош-шел ты… — Олег не стал себя ограничивать вводным словом и назвал полный адрес, даже с некоторыми излишествами.
— Лис?…
— Аналогично, — ответил тот, закуривая.
Старик открыл глаза. Женщина ласково ему улыбнулась и, ткнув второго револьвером в живот, выстрелила четыре раза подряд. Криков резко, с шумом вздохнул, как будто пули попали в него. Клон секунду пошатался и рухнул.
— Поверил?… — спросила Крикова, улыбаясь еще шире. — Ты поверил, папа? Ты думал, я не смогу?… Уважаемый Лис! — позвала она, не оборачиваясь. — Ну хоть теперь-то вы проясните? Кто это был. Копия?
— Копия.
— Слышал, папа? Это была репетиция. Помнишь?… Ты мне тоже репетицию проводил. Тогда… Ты помнишь или нет?!
— Прости… — одними губами ответил он. Женщина покачала головой — не утвердительно и не отрицательно.
— Пятьдесят пять лет из семидесяти, папа… Вся жизнь — и какое-то “прости”… Так не бывает.
Крикова медленно поднесла “кольт” к глазам отца и, любуясь его ужасом, задержала дыхание.
— Ты наконец-то плачешь, — сказала она. — Я все-таки дождалась…
Этот выстрел прозвучал громче, чем предыдущие четыре, вместе взятые. Старик откинул голову и повалился на спину. Теперь между ним и клоном не было ничего общего: скрюченное тело, уткнувшееся лицом в землю, под которым влажно темнела большая лужа, — и распластанный, словно в полете, человек с входным отверстием над переносицей.
— Господину Шороху тоже надо заплатить, — сказала Крикова сухо, по-деловому. — С вычетом за подлог.
— Воля ваша… — Федяченко протянул Лису две карточки.
— Мальчики! Поедем уже. Пыльно…
Перед ней открыли дверь. Она подошла к “Линкольну” и, взяв револьвер за ствол, брезгливо отшвырнула его куда-то в сторону.
— Это было неосмотрительно… — посетовал Федяченко, и двое из трех охранников без приказа ринулись за “кольтом”.
Они бродили по кустам минут пять, перепачкали все брюки, но оружия так и не нашли. Крикова начала выказывать нетерпение, и водитель длинно просигналил. Телохранители подбежали к машине и запрыгнули в салон. Последним погрузился тот, что следил за Олегом. “Линкольн” задним ходом откатил от черной “Волги” и, развернувшись, направился по извилистой дороге обратно.
