— Лика, судя по всему, этот старик явно не вызывает у вас симпатии? — заметила Светлова.
— Ну, ладно… — вдруг понизив заговорщически голос, сказала девушка. — Так и быть! Не хотела я в это ввязываться… Но… ощущения ощущениями… А факты, знаете ли, надежнее. Представьте, что я недавно увидела в газете… — Лика замолчала в некоторой нерешительности.
— Что же именно?
— Идемте! — Лика решительно поднялась из-за стола.
Светлова расплатилась. И они вернулись в Думу…
Лика покопалась в кипе газет и журналов возле своего рабочего стола и развернула одну из газет перед Светловой.
— Вот!
Она ткнула в фотографию.
На фотографии было несколько мужчин… И за их спинами, достаточно разборчиво, — фигура старика Роппа.
Насколько Аня поняла из подписи к фотографии, эти люди имели прямое отношение к некой компании «Наоко»! Той самой, которую выводил на чистую воду депутат Хованский…
— Как вы думаете, мне показалось? Или этот старик — Ропп? — поставила вопрос ребром Лика. — Понимаете, возможно, и в самом деле мне всего лишь кажется! И это кто-то, всего лишь на него похожий?
Светлова хотела отрицательно покачать головой: разумеется, это был Ропп, вне всяких сомнений! Но она вовремя удержалась: ей не полагалось слишком откровенничать с этой Ликой, кто ее знает…
— Трудно сказать.
— Да чего тут трудного… Ропп это! Однозначно…
— А можно мне эту газету с собой взять? — попросила Светлова.
— Ну разумеется. Мне-то она зачем? Забирайте!
— Благодарю…
— Да не за что…
Покинув Дементьеву, Светлова постояла еще некоторое время в Георгиевском переулке — в том самом переулке, в который тыльной своей стороной выходило здание Думы. Постояла, созерцая — ностальгически! — окна сего важного учреждения.
Надо сказать, что Аня Светлова двадцать с небольшим лет назад в этом самом Георгиевском переулке родилась.
В старом четырехэтажном доме ровно супротив нынешнего здания Думы — на противоположной стороне переулка.
И так уж исторически сложилось, что окнами эти два здания смотрели и смотрят по сей день друг на друга — «глаза в глаза», как говорится.
Тогда-то, когда Светлова появилась на свет, в здании Думы находился Госплан СССР.
А надо сказать, что окошки в доме, где маленькая Светлова провела первые десть лет своей жизни, были высокими и узкими, а в Госплане, наоборот, — большими, «широкоэкранными». Долгими темными московскими зимами окна Госплана светились с девяти утра до шести вечера.
А переулок Георгиевский — один из самых узких в Москве…
