Он неизменно догонял, мгновенно реагировал, незамедлительно разыскивал — и находил! Хватал, боролся, не сдавался — и всегда в итоге побеждал.
И если теперь такой человек, как Ладушкин, попал в беду, то…
Светлова задумалась.
Это могло означать только одно: эта беда была действительно серьезной.
Похоже, его супруга Генриетта волновалась не напрасно.
Хотя, разумеется, всегда необходимо делать некоторые поправки, учитывая особые свойства этой удивительной рыжей женщины, которая теперь снова сидела перед Анной и, героически сдерживая рыдания, рассказывала, что же случилось с Ладушкиным.
— Генриетта, а как вы с Гошей общаетесь? — спросила под конец этого нелегкого разговора Аня.
— Ну как?! Как все люди сейчас общаются… Электронной почтой!
— Вот как… Тогда передайте ему это, пожалуйста. — Светлова написала на листочке свой электронный адрес. — Я тоже хочу с ним переписываться.
— Значит, согласна ему помогать? — обрадовалась Генриетта.
— Я еще ничего не сказала на этот счет, — строго заметила Светлова.
Она закрыла дверь за рыжей Генриеттой, проведшей это рандеву, надо было отдать ей должное, на редкость спокойно и достойно — с минимумом восклицательных знаков и совсем без истерик.
Вообще, справедливости ради стоило заметить: если Генриетта, вне всякого сомнения, принадлежала к числу людей, с которыми вечно «что-то случается» и которых окружающие из-за этого инстинктивно сторонятся… то сам Ладушкин, напротив, всегда производил впечатление человека, с которым ничего случиться не может вообще.
И вот случилось. И именно с ним.
В общем, жизнь любит поиграть в такие игры.
Возможно, таким образом она подает человеку знак, что пора ее, жизнь, менять и — меняться самому.
Конечно, Аня — формально — не ответила рыжей еще ни «да» ни «нет», но самой Светловой ответ, кажется, был уже ясен.
Увы, Светлова уже вовсю размышляла о деле Ладушкина.
* * *
Гоша Ладушкин не первый раз был в Париже.
Когда-то Гоша провел здесь несколько не самых худших в своей жизни месяцев — выучил французский язык, освоился. Он работал тогда охранником у одного русского бизнесмена.
Но тогда все было иначе. И сам Ладушкин был тогда другим. Тогда Гоша был денежным, удачливым, самоуверенным. И ему не приходило в голову наблюдать, например, в Дефансе закаты. У него находились в этом фешенебельном районе Парижа другие дела.
Во всяком случае, тогда зеркальные грани небоскребов Дефанса не напоминали ему воду лесного прудика, в котором он когда-то в детстве ловил плотвичек…
