Он снова открыл своей магнитной картой какую-то, очевидно потайную, дверь и вытолкал ее на улицу:
— И чтоб я вас в жизни своей больше никогда не видел!
* * *
Телевизионный сюжет был минуты на три…
Менеджер среднего звена Мартемьянов шел от своей машины к дверям особняка, в котором размещалась компания «Наоко», и довольно неудачно пытался уворачиваться от микрофона, который настойчиво протягивал ему репортер.
— Это было похищение?
— Да нет…
— Но ваши коллеги из компании «Наоко» заявили милиции, что вас похитили!
— Ни в коем случае.
— Вы не могли бы поподробнее?
— Не мог бы.
— Вам не кажется, что это странно?
— Да нет… Просто одна моя знакомая неудачно пошутила…
— А она знает, сколько дают за такие шутки?
— Теперь знает. Я ей объяснил.
— Вы не думаете все-таки, что ваше странное исчезновение, которое вы упорно не желаете называть похищением, связано с определенной репутацией компании «Наоко»?
— Что значит «определенной»?
— Ну… сомнительной!
— Нет, не думаю.
— Почему?
— Потому что у компании «Наоко» отличная репутация. А все остальное — происки конкурентов!
На этой оптимистической ноте сюжет и завершился. Что еще пытался выяснить репортер, осталось за кадром.
— А теперь о погоде.
На экран выплыла девушка с грациозными движениями и проникновенным рассказом о надвигающемся из Скандинавии антициклоне.
Светлова нажала на пульт.
Итак, история с похищением Мартемьянова все-таки просочилась в печать.
Хорошо это или плохо?
Любопытно, что менеджер среднего звена Мартемьянов Генриетту не выдал. Не сдал властям, нет.
«Дуракам везет». Светлова, кажется, не знала никого, кроме Генриетты, на ком бы это жизненное правило столь блестящим образом подтверждалось.
Светлова выключила телевизор. Она с глубоким почтением смотрела теперь на рыжекудрую супругу Ладушкина. Недаром в старину мудрые люди говаривали: хотите получить мудрый совет, поезжайте в сумасшедший дом к Ивану Петровичу.
А подробный рассказ Генриетты о посещении офиса «Наоко» потряс Светлову, без преувеличения, до глубины души…
Вот он, глубокий смысл поступков идиота.
Сама не знала рыжая, что творила, — и такой результат!
Признание менеджера среднего звена Мартемьянова меняло все.
— Знаешь, Аня, у него очень хорошая голова… у этого Мартемьянова… — вздохнула, закончив свой рассказ, Генриетта. — Я, конечно, идиотка… Но, возможно, именно потому, что очень страдаю из-за своей глупой головы, и могу это оценить. У него ну просто уйма мозгов! Хватило бы на две головы или даже на три. На мою пустоватую башку, будь у меня такой… ну, друг такой, что ли… запросто хватило бы…
