— Что это? — указал на него Арнольд, появившись с очередным блюдом.
— Подарок для моей бывшей преподавательницы Виолетты Генриховны. Старинные ноты. Она их собирает.
— Это та старушка, которая была у нас в гостях до твоего отъезда?
— Она, — невольно улыбнулась Элеонора.
— Я помню, вы еще закрылись на кухне и о чем-то секретничали, — усмехнулся Арнольд.
— Было дело, — кивнула Элеонора.
Арнольд продолжал суетиться.
— У меня все готово, давай садись за стол, а то все остынет. Сегодня за тобой ухаживаю я.
Он поставил перед Элеонорой тарелку с жареной картошкой, овощами и румяными антрекотами, посыпанными зеленью. Разлил вино по бокалам.
— За тебя, моя любовь! — поднял бокал Арнольд.
Она потянулась к нему бокалом.
— И за тебя.
Пригубив вино, Арнольд и Элеонора накинулись на еду.
Насытившись, они расслабились и разговорились. Элеонора рассказала о своей поездке, Арнольд — о своем последнем концерте.
— А о чем ты все-таки беседовала с той преподавательницей? — вдруг вспомнил он. — Меня даже задело, что вы меня пить чай с собой не пригласили, небось о твоих женихах секретничали? — ревниво сверкнул он глазами.
В глубине души Элеонора порадовалась, что он ревнует ее, но, с другой стороны, как бы это у него в привычку не вошло. Она стала оправдываться:
— Совсем нет, о каких женихах? Я люблю только тебя. Виолетта Генриховна поведала мне тайну.
— И что за тайна?
— Я не могу тебе сказать, я слово дала, что никому не расскажу…
— Какая такая важная тайна может быть у этой старухи? — обиделся Арнольд.
— Между прочим, Виолетта Генриховна талантливый музыкант, из дворянской семьи, а ее предки родом из Австрии, — оскорбилась за преподавательницу Элеонора.
— И что? Она тебе дороже, чем я? Ты мне настолько не доверяешь, что не можешь рассказать, о чем вы шептались?
— Не сердись, — пошла на попятную Элеонора. — Конечно, я тебе верю и расскажу, но дай мне, пожалуйста, слово, что сохранишь все в тайне.
— Честное пионерское, — дурашливо подмигнул Арнольд.
Элеоноре стало неприятно, тревожно, но обижать возлюбленного она не хотела и решилась открыть ему чужой секрет:
— Отец Виолетты Генриховны оставил ей письмо, в котором написано, что Моцарт закончил «Реквием» полностью.
— Насколько мне известно, нет. «Реквием» дописал его ученик, уже после смерти Моцарта, не помню, как его имя, — перебил Арнольд.
— Зюсмайер, — подсказала Элеонора.
— Вот-вот, — обрадовался он, — Зюсмайер. Моцарт не успел, умер.
— Виолетта Генриховна утверждает, что это не так и у нее… — Элеонора сделала паузу и, вздохнув, торжественно завершила: — есть законченная партитура «Реквиема», написанная рукой самого Моцарта.
