— Вот это бери, очень даже неплохое, и как раз подойдет к твоему набору блюд, — и ткнула в строчку меню, напротив которой стояла сумма в сотню тысяч.
Я подозрительно на нее посмотрел — это она и правда мне рекомендует или на слабо берет? Ее лицо оставалось невозмутимым.
— Хорошо, и это вино принесите, — сказал я официанту.
— Минуточку, — остановила его Вика, — можно мы кое-что обсудим?
Тот согласно кивнул и отошел в сторонку, ожидая окончания нашего разговора.
— Слушай, — сказала мне Вика, — ты, может, и выиграл в лотерею, хотя я до сих пор тебе не верю, но выигрыш ты получишь еще не скоро, а платить придется сейчас. И если денег у тебя не окажется, то мы попадем в очень неловкое положение. Так что прекрати, пока не поздно.
— Серьезно: не переживай, деньги есть, — успокоил я ее.
— Ты уверен?
— Поверь мне, это вино для меня не так уж дорого. Так ты действительно его рекомендуешь или просто решила посмотреть, как я даю задний ход?
— Отвечу тебе честно… — Она сделала паузу. — Вино неплохое, но явно дороговато.
Вот же!.. Так и не ответила на вопрос по сути.
— Ладно, беру, уговорила.
И я махнул рукой, подзывая официанта.
Вино и правда было неплохим, его богатый букет смог ощутить даже я, совсем не гурман. Но вот платить за это такие деньги! Хотя теперь я понимал богатых — почему бы не потратиться на что-то хоть немного лучшее, если денег настолько много, что их просто некуда девать, как мне сейчас, например.
— Ну, рассказывай — откуда у тебя такие деньги, — требовательно заявила Вика.
— Ты не поверишь!
— А ты попробуй.
— Выиграл.
— Нет, ну я серьезно.
— Вот честно, прямо тебе в глаза, говорю — полоса неимоверного везения.
И, не вдаваясь особо в подробности, рассказал ей о своих выигрышах: сначала о 100 тысячах в лотерею (плюс к джекпоту в 16 миллионов), а потом о почти миллионе на спортивных ставках.
— Ну да, понятно… — как-то немного рассеянно ответила она, выслушав мой рассказ.
Выглядела она какой-то обеспокоенной, время от времени нервно покусывая нижнюю губу. Выглядело, конечно, очаровательно, но вот такое ее настроение мне совершенно не нравилось. Кажется, я догадывался, в чем причина — она мне просто не поверила и сейчас терзалась нарисованной в своем воображении картиной того, как нас с позором… А что, интересно, с позором делают в таких случаях? Полиция? Наручники, решетка — наверное, так.
Взмахом руки я подозвал наблюдающего за нами официанта:
— Карточки принимаете?
— Обязательно. У нас мобильные терминалы, не извольте беспокоиться. Хотите расплатиться?
