Отец называл её гением. Он гордился ею и готовил её в преемницы своего дела. А Алина затевала всё новые и новые проекты и играючи добивалась высот. Интересы её были весьма разносторонними: рынок ценных бумаг и фондовая биржа, земельные участки и недвижимость, строительство, торговля, ресторанный бизнес и даже издательское дело. Она заводила деловые связи и зарабатывала деньги столь же вдохновенно, как поэт пишет стихи.
Умея работать, умела Алина и отдыхать, причём исключительно активно. Горные лыжи, сноуборд, дельтапланеризм и альпинизм, дайвинг – не существовало, наверно, такого рискованного вида спорта, в котором она бы не попробовала силы. Всё давалось ей легко. Она наслаждалась жизнью.
Только одну сторону своей жизни она старалась отцу не показывать, потому как знала его категорически неприязненное отношение к этому. Она любила девушек.
Отец не хранил верность матери и заводил любовниц, Алина тоже их заводила. Она была завоевательницей и покорительницей, нахальной и уверенной в себе, в своём хлёстко-язвительном, неотразимом обаянии. Она любила главенствовать, доминировать, подчинять. И порой в этом стремлении к власти доходила до крайности: все её подруги часто страдали от её довольно едкого чувства юмора. Подмечать недостатки, высмеивать, обидно вышучивать, унижать, подкалывать и демонстрировать своё превосходство – всё это Алина проделывала с удовольствием. Ей нравилось самоутверждаться. И это было не пустое бахвальство: она не прожигала папины денежки, а действительно много работала, многого добилась и считала себя в моральном праве свысока относиться к тем, кто, по её мнению, был не так успешен и активен.
Она была красива: высокий рост, точёная фигура, огромные тёмные глаза с пронзительно-гипнотическим взглядом, жёсткий и энергичный рот, выдававший в ней деловую хватку и сладострастие, а также привычку всегда добиваться желаемого. Одна из её подруг при расставании обозвала Алину самовлюблённой сволочью. Алина не спорила с этим определением и даже с усмешкой согласилась. Она никогда ни под кого не подстраивалась и не прогибалась: не устраивает – до свиданья. В постели с ней возлюбленные стонали от наслаждения, но оплачивали удовольствие горькими слезами и обидами. Сама Алина относилась к расставаниям легко и никогда не считала виновной себя.
– Со мной трудно, но оно того стоит, – снисходительно-ласково, но с леденящей искоркой в пристальном взгляде предупреждала она очередную жертву своего «сволочного» обаяния. – И как долго ты со мной продержишься, будет зависеть только от тебя самой, милая.
