— Откуда я могу это знать? — пожал плечами Кирсан.
В глазах немца появилась насмешка:
— Ты же говорил, что вы все умные и сообразительные. Тебе от меня уже известно все необходимое, чтобы логически вычислить, кто в аду живет дольше всех между смертями. И еще маленькая подсказка: ты должен хорошо знать историю Германии.
Разведчик принялся прокручивать в голове все диалоги с Максом: было бы здорово поставить немца на место, не кулаком — так умом. История Германии — значит, до сорок четвертого года. Дольше всех живут ловкачи, которые доживаются до кончины от неправильного питания… До мучительной кончины. Это может быть кто угодно, достаточно везучий, но, исходя из слов собеседника, есть отдельная категория, которая чаще умудряется настолько долго протянуть… Так. Вчера — ну или точнее, до сна, не существует 'вчера' там, где не бывает смены для и ночи — он упоминал, что по уготованной участи узника можно определить, чем тот нагрешил… Умереть в муках от неправильного питания… Есть. Эврика!
— Рискну предположить, что это медперсонал немецких психиатрических лечебниц и других заведений, где неполноценных пациентов убивали неправильным питанием типа безжирной диеты.
Макс удивленно приподнял брови:
— Браво. Не думал, что догадаешься.
— Знай наших, — небрежно бросил в ответ разведчик.
Несколько часов они потратили на изготовление бутылок с зажигательной смесью из абсента и поясов для ношения своего импровизированного оружия. Немка все это время спала: блуждания по болотам вымотали ее, непривычную к суровым солдатским будням, сверх всякой меры, так что дополнительный отдых пришелся как нельзя более кстати.
— А как строители строят города? — поинтересовался между делом Кирсан.
Макс задумался, заталкивая в горлышко бутылки тряпичный фитиль, потом сказал:
— Представь себе, как здание приходит в упадок, начинает разваливаться, затем от него остается лишь груда обломков, а в конце все это уходит в болото. Если бы ты снял этот процесс на кинематограф, а затем прокрутил ленту в обратном направлении — то имел бы примерное представление. Правда, увидеть этот процесс и остаться в живых очень трудно: строительство окутывает очень густой туман, чтобы видеть, надо находиться прямо на месте. Беда в том, что сам туман стройки ядовит, без противогаза там долго не протянуть, от силы три-четыре часа. Вторая проблема — сами строители.
Тени поднимают город из праха и болота, затем он стоит некоторое время — несколько лет по местному исчислению — а затем законы ада берут свое, происходит обратный процесс упадка, тления, разрушения. В самом конце в городе вновь появляются Тени, чтобы ускорить последний этап — и горе тому случайному мародеру, которому не повезет им попасться. Этот город вскоре тоже исчезнет — есть шансы напороться на его строителей.
