— Протяни ему руку, — ответил Малоун.
И едва Айдан снял левую ладонь с подлокотника кресла, как испанец стиснул ее. Айдану показалось, что его пальцы зажали в тиски, которые вдруг начали поворачиваться. Нажим тисков усиливался, и Айдан почувствовал и услышал, как его средний палец хрустнул и сломался.
Мучительная боль пронзила руку. Испанец разжал пальцы, и ладонь Айдана упала, точно тряпка, на подлокотник.
Слезы наполнили его глаза, ему было трудно дышать. Он опустил взгляд на свои пальцы, побагровевшие от силы, с которой сжимал их испанец. Попытался пошевелить ими. Средний не двигался.
Пигготт встал, отряхнул рукав пиджака, словно сбивая с него пушинку. Потом вышел из-за стола и направился к открытой стене подвала. И уже шагая по бетонному полу, сказал:
— Прежде чем отвезете его в Белфаст, сломайте еще один. Нам не нужно, чтобы он думал, будто это была простая случайность.
Увидев переполненную церковь, Лиз Карлайл удивилась. Церковь находилась в бывшей деревне, превратившейся ныне в один из тянувшихся вдоль Темзы к югу и к западу от Лондона богатых пригородов.
Судя по красивой квадратной колокольне, построили церковь еще норманны, хотя огромный неф указывал на последующее расширение изначального здания. Быстро сосчитав ряды скамей, Лиз поняла, что сейчас в церкви присутствует три или четыре сотни человек.
Она знала, что увидит на этой поминальной службе многих коллег из Темз-Хауса — как-никак, Джоанн Уэдерби проработала в МИ-5 десять лет и никогда не теряла связи с друзьями, которых там завела (не говоря уж о том, что ее муж продолжал работать в Службе). В церкви присутствовал и генеральный директор, и директор Департамента В Бет Дэвис, отвечавшая за подбор персонала и безопасность. По сути дела, здесь присутствовали все старшие офицеры МИ-5 и немалое число людей из МИ-6.
В переднем ряду Лиз увидела Чарльза Уэдерби, по сторонам от которого сидели два его сына и еще какие-то люди, предположительно родственники. Прямо за ним сидела женщина в изящном темно-синем костюме и элегантной черной шляпе. Наклонившись вперед, она шептала что-то младшему из сыновей Чарльза, Сэму. Надо полагать, тоже родственница, подумала Лиз.
С Чарльзом она со времени смерти Джоанн еще не встречалась и сейчас, увидев его, перенесшего такую утрату, ощутила боль в сердце. Разумеется, она написала ему и он ответил, поблагодарив за сочувствие. Мальчики, писал он, очень поддерживают его, хоть ему за них и тревожно, что лишь естественно. Письмо Чарльза завершалось словами о том, что ему не терпится вернуться к работе.
