— Да, но Шону нужна помощь, мистер Пи.
— Шон подождет. Сам виноват, напортачил. — В голосе прозвучал гнев. — Теперь слушай. Дождись человека, которого я пришлю. Он позаботится о Шоне. А ты уведи оттуда фургон, найди подходящее место и сожги его. Слышишь?
— Слышу, мистер Пи.
— Хорошо. И не звони мне больше, понял? Отсидись где-нибудь, а после закончи дело.
Двадцать минут спустя кто-то громко постучал в гаражные ворота. Данни взглянул в прорезь и увидел одетого в черную кожаную куртку испанца, Гонсалеса, стоявшего несколько в стороне от ворот. Данни нагнулся и медленно поднял их.
Гонсалес оттолкнул его, подошел к фургончику, заглянул в кабину. И удовлетворенно кивнул.
— Он тяжело ранен, — сказал Данни. — Ему нужен врач.
Гонсалес словно и не услышал его. Он вышел наружу, уселся в свою машину, включил двигатель и въехал в гараж, заставив Данни отпрыгнуть в сторону. Выйдя из машины, он открыл заднюю пассажирскую дверь. Затем подошел к фургончику и, не сказав ни слова, обхватил Шона руками и усадил.
— Поосторожнее с его ногой! — крикнул Данни. — Он ранен.
Испанец, не обращая на него внимания, тянул на себя Шона, пока в кабине не осталась только его раненая нога. Потом поднял Шона, отнес его к своей машине и опустил на заднее сиденье. Шон, не переставая стонать, повалился на него.
— Господи, ты поосторожнее не можешь? — крикнул Данни. — У него же нога прострелена!
Гонсалес вдруг повернулся и взглянул на него. В глазах его мелькнула холодная угроза, испугавшая Данни. Затем Гонсалес с сильным акцентом сказал по-английски:
— Что делать с фургоном, ты знаешь. Уезжай.
Час спустя Данни уже ехал по графству Арма. Графство было пограничным и традиционно сочувствовало ИРА. Примерно посередине пути от Портадауна к столице графства, городу Арма, он свернул на проселок, приведший его к старой Мой-роуд. Он проехал по ней, притормозил примерно в миле от фермы, на которой ветераны «Временной» когда-то учили его стрелять из пистолета. Здесь он свернул на старую, раскисшую от зимних дождей дорогу. Она поднималась по лесистому холму и заканчивалась на поляне, укрытой от посторонних взглядов порослью молодых дубов. Здесь стоял заброшенный фермерский домик — склон холма за ним местные жители использовали как мусорную свалку. Посреди этого склона у старого дерева возвышался остов сгоревшего автомобиля.
Данни остановил фургончик на склоне. Он торопился — необходимо было покончить с делом, пока не появились ненужные свидетели. Прежде чем покинуть кабину фургончика, Данни осмотрел ее — не осталось ли в ней чего-нибудь важного.
