Я желала, чтобы все видели, какие чувства я пробуждала в Джейкобе.
И спустя месяц вот они – мы, ни от кого не скрываем своих отношений, а моя любовь к Джейкобу стала лишь сильнее, чем раньше.
– Он – очень хороший парень, – произнесла рядом со мной подружка Кевина – Сара. Обернувшись, я посмотрела на нее, улыбнулась и кивнула.
– Джейкоб такой и есть.
Мне понадобились всего четыре недели, чтобы понять: мои чувства к Джейкобу не были скоротечными. Это не просто примитивное сексуальное желание. Он был прекрасным мужчиной, и не только внешне, но и в душе. У нас было время как следует узнать друг друга, понять, как и чем живет каждый из нас. И я знала, что в Джейкобе осталось еще многое, что мне только предстоит раскрыть. У нас еще есть столько тем для обсуждения. Хорошо, что в нашем распоряжении было все время мира.
Он любил меня, а я любила его, и не было на свете ничего более для меня желанного, чем быть с Джейкобом – моим шахтером.
Поппи подошла ко мне, и я обхватил ее за талию. Притянув Поппи на колени, я обвил ее своими руками. Мне нравилось то, как Поппи ощущалась на мне, ее восхитительный запах. Ее кожа с привкусом ванили и сахара, одного этого хватало, чтобы мне хотелось поскорее заполучить Поппи в свою кровать, чтобы она лежала распростертая подо мной, а с ее губ срывались бы мольбы о большем, от чего мой член становился бы все тверже.
Я поцеловал ее в шею, пока Кевин о чем-то мягко говорил со своей подружкой. И пусть они были вместе уже год, а мы с Поппи лишь месяц, я чувствовал, что мы с ней были ближе друг к другу, что наша связь была особенной, такой, какой не было ни у кого другого. Я не назвал бы этот период в наших отношениях медовым месяцем, потому что он им и не был.
Просто именно так чувствовали себя люди, безоговорочно любя друг друга.
Речь шла не о физическом притяжении или о притирке характеров. Все ощущалось так, словно в один миг ты понимал, что именно так будет хорошо и правильно, что вот оно – нечто истинное и особенное в твоей жизни.
– Ты – все для меня, – прошептал я на ухо Поппи, чувствуя, как она расслабляется в моих руках. Сжав ладони на ней еще крепче, я прикрыл глаза, сознавая, что даже если кому-то покажусь излишне мягкотелым и недостаточно «мужественным» из-за того, как так веду себя с Поппи и не скрываю чувств и эмоций, то ничего не изменится.
Когда дело касалось моих чувств к ней, я мог не скрывать настоящего себя.
Я был мужчиной, собственником. Человеком, работавшим в шахте… Но к концу дня все это не имело никакого значения.
