— Нам надо срочно пройти к князю Вышатову, — сказал Кромов. Брюсов оглядел нас насмешливым взглядом.
— Господа, — произнёс он, — я все-таки позволю себе назвать вас так, несмотря на ваш внешний вид, так вот, на этот раз и не надейтесь, что вам удастся проникнуть в дом. И шантажом, как в прошлый раз, вы меня тоже не испугаете, а если будет нужно, то я позову помощь. И потом, если о вас двоих у меня и есть определенное мнение, пусть и весьма неблагоприятное, то этого господина, — он оглядел нашего спутника с ног до головы, — я вижу впервые, хотя, если он находится в вашей компании, то и с ним все понятно. Так что я советую вам, — Брюсов сделал шаг вперёд и наклонил к нам голову, — советую вам удалиться. Вот так-то, господа.
— Полиция!!! — вдруг рявкнул Листопадов у него над ухом. От неожиданности Брюсов отпрыгнул в сторону, чем мы не преминули воспользоваться и зашли внутрь. Мы двинулись к лестнице, однако Брюсов снова преградил нам путь. Он встал перед Кромовым, раскинув руки.
— Стойте! Как вы посмели привести полицию?! Впрочем, возможно это очередной ваш хитрый трюк.
— Успокойся, парень, — Листопадов достал значок и сунул его под нос дворецкому. — Московский уголовный сыск, полицмейстер Григорий Листопадов!
Брюсов уставился на значок.
— Всё равно, я не пущу вас в дом!
На сей раз Кромов не стал вступать с ним в препирательство, а просто отодвинул рукой со своего пути и направился вверх по лестнице в залу. Мы с Листопадовым последовали за ним. Брюсов очутился в весьма проигрышной позиции.
Обогнать нас на лестнице он не мог и вынужден был идти вслед за полицмейстером. Однако честь дворецкого не позволяла ему ни бежать на глазах у слуг, ни допустить того, чтобы кто-либо вошёл к хозяину без доклада. Поэтому, когда мы пересекали залу, он развил такой быстрый темп, в то же время, не переходя на бег, что к двери в коридор подошел уже вторым, вслед за Кромовым, а в коридоре смог обогнать и его, и первым открыть дверь в кабинет.
— Ваше превосходительство, — произнес он, — прошу меня простить, но несмотря на мои протесты…
И на этот раз Кромов не стал церемониться и, отодвинув дворецкого в сторону, вошёл в комнату. Мы с Листопадовым проследовали за ним и закрыли дверь. Я огляделся. Князь сидел за письменным столом, справа от него расположился на стуле Ипполит, перед ним лежали какие-то бумаги и пачки банкнот. С той стороны стола, что была ближе к двери, сидел, по своему обычаю развалившись в кресле, Дормидонтов. Уваров и Гриневский как часовые, застыли справа и слева от князя Вышатова, а Федот Олсуфьев, стоял чуть левее ото всех, рядом с книжным шкафом. Все взгляды устремились на нас. Брюсов обошел стол и снова обратился к князю:
