Из самого крупного разлома шагнула сверкающая фигура Разделенной Души. Ее доспех окутало послесвечение нематериального мира, громовой молот мерцал, а по золотому шлему плясали блики света.
Лорд-командор Эйдолон, самый гордый из своего гордого племени, обвел взглядом из-под жуткого шлема руины, открыл рот и закричал.
Вызванное им опустошение превзошло все, что учинили его братья. Реальность раскололась, опаленная до основания выбросом варп-звуков, попирающих законы физики. После воскрешения Эйдолон стал сильнее, его возросшая мощь сравнялась с его же прежним высокомерием. Свирепая ударная волна опустошительным катком прошла по всему, что преграждало ей путь, разрезая корпуса застрявших танков, раскалывая доспехи, круша черепа и взрывая кровеносные сосуды. Весь палубный уровень закачался, от чего воины были сбиты с ног, а грависпидеры врезались в металл. Над побоищем поднялась пелена дыма, освещаемая растущими пожарами и разрываемая последующими взрывами.
На этом штурм должен был закончиться. Столкнувшись со столь стихийной разрушительной силой, плацдарм должен был пасть, лоялисты – отброшены в точки высадки и сброшены в пылающую пустоту. Тем не менее, передовая волна выиграла для V Легиона достаточно времени, чтобы «Копье Небес» достиг зоны досягаемости телепорта. Пока Эйдолон опустошал доки, из-за пожаров показались огромные очертания линкора с бело-золотым носом. Его орудия вели огонь по окружившему его рою вражеских кораблей.
Закружились и зашипели новые столбы иносвета, в этот раз среди окруженных Белых Шрамов. С ревом возникли колонны из чистого эфира, внутри каждой вырисовывался силуэт воина. Они превосходили ростом всех прочих легионеров и были облачены в жемчужно-белые доспехи, отмеченные золотыми и красными завитками. Один за другим воины заняли позиции, сжимая силовые глефы, чьи изогнутые клинки из чистого серебра пылали синим светом. Вопреки окружавшей терминаторов крови и грязи, их белая броня, украшенная племенными знаками Утраченного Чогориса и развевающимися свитками с клятвами, светилась.
Когда они вышли из огненных коконов, множество легионеров орду воздели тальвары к пылающим небесам. Целое море сверкающей стали.
– Каган! – взревели Белые Шрамы. – Орду гамана Джагатай!
Лицо величайшего из только что прибывших воинов было скрыто под вычурным, с золотой чеканкой драконьим шлемом. Он не произнес ни слова, но направил свой окутанный пламенем клинок в сердце вихря. Вокруг него материализовались задын арга орды, которых в Империуме называли грозовыми пророками и вестниками бури. Они подняли свои посохи с черепами против звуковой бури, и ее разорвало на части, когда две стихи столкнулись. Среди облаченных в белоснежную броню псайкеров шагал один, отличный от всех. Его броня была алой, а по перчаткам текли языки пламени. Ветра вокруг воина неистовствовали особенно яростно, и когда он поднял руки, бросая вызов звуковому безумию, столкновение противоборствующих варп-сил снесло все в радиусе пятидесяти метров.
