— Да уж, интересный нынче бандит пошел, — покачал головой Глеб. — Раньше как? «Дай закурить», потом по уху — и в ближайший сугроб. А сейчас? Точки какие-то…
— Слушайте, шеф! — азартно сверкая глазами, выдала Яна. — Что, если этот ниндзя — просто-напросто предыдущий любовник вашей «орхидеи»?
Звоницкий буквально онемел от такого предположения, а ассистентка, ничего не замечая, неслась на всех парах:
— А что, женщина она привлекательная, вон как вы на нее запали — с первого взгляда. Вы что же думаете, вы один такой… ценитель женской красоты? Наверняка от вашей красотки мужики как кегли валятся, когда она по улице идет. А сердце красавицы — что?
— Что? — машинально повторил Звоницкий.
— Склонно к измене! — радостно сообщила ассистентка. — И перемене, как ветер мая! Бортанула она этого ниндзю, на вас променяла. Представляете, как ему обидно?
— Почему это?
Казимирова окинула шефа критическим взглядом и выдала:
— Вы только не обижайтесь… вы, конечно, мужчина видный, но ведь вы ей в отцы годитесь.
— Что за чушь вы несете, Яна! Насколько я знаю, Кире тридцать пять. Мне сорок восемь. По-вашему, я в шестом классе, будучи пионером и почитателем Дюма, мог заводить детей?!
Яна громко и от души рассмеялась.
— Вот что, милая моя, — задушевно проговорил Звоницкий. — Хватит мусолить эту тему, все равно ни до чего дельного недодумаемся. Если память мне не изменяет, вы высказывали твердое намерение завязать с карьерой сыщика. Так что с этим бородатым ниндзя я как-нибудь разберусь самостоятельно, а вы поедете домой и выбросите эту историю из головы. Понятно?
— Понятно, шеф, — холодно ответила Яна. — Не надо быть гением криминалистики, чтобы понять — вы с этой вашей Кирой огребете нехилые неприятности. Вот вы меня прогоняете, а между прочим, помочь-то вам и некому! Ну, скажите, кому вы кинулись звонить в трудную минуту? Кире? Не-е-ет! Вот то-то и оно!
— Так, приехали, — мрачно произнес Глеб, тоже поднимаясь во весь свой немалый рост и нависая над ассистенткой, как скала. Тема закрыта. Я, конечно, благодарен вам за помощь, Яна Андреевна, но в дальнейшем постараюсь не прибегать к вашим услугам. По крайней мере, меня не будут ими попрекать.
Яна сглотнула и опустила взгляд.
— Кроме того, — безжалостно продолжал Звоницкий, — попрошу более не оскорблять в моем присутствии женщину, которую… которая… мне небезразлична. И попрошу не совать нос в мои личные дела.
В глазах ассистентки сверкнули слезы. Яна плакала чрезвычайно редко, и Глеб понял, что перестарался с воспитательными мерами. Но было уже поздно.
