— Даже и не знаю… Поскольку он приходил сюда в последнее время часто, то шапочно был знаком со всеми. А беседовал главным образом со мной. Иногда — с Джинной Хастингс, нашей сотрудницей. И все, наверное.
— Расскажите, пожалуйста, как пропала эта антиохийская Чаша…
— Антиохийский Потир — так его обычно называют. — Меттль нахмурилась. — Как вы понимаете, у нас здание на сигнализации. Охрана — а у нас отвечает за безопасность одна из лучших частных компаний Соединенных Штатов — круглосуточно патрулирует территорию. При установке Чаши к нам в музей, естественно, были предприняты дополнительные меры безопасности. В частности, стенд, на котором стояла Чаша, был оснащен дополнительной отдельной сигнализацией, так что любая попытка сдвинуть экспонат с места немедленно вела к сигналу громкой тревоги, а также к сигналу на пультах нашей службы безопасности и полиции.
— Что же случилось?
— Чаша пропала. Ночью. Сигнализация не сработала. Ни сигнализация на самой Чаше, ни сигнализация здания музея. Как это могло случиться — на этот вопрос должны, по идее, ответить ваши коллеги, но пока я ничего позитивного не слышала.
— Сколько может стоить эта Чаша?
Меттль улыбнулась:
— Ну вы же грамотный человек. Этой Чаше как минимум полторы тысячи лет. А то и две… Прежде она считалась вообще «Святым Граалем», потом ученые склонились к мнению, что это не так, но тем не менее это изделие легендарное. Уникальное. Никто не скажет, сколько оно стоит.
— Оно было застраховано?
— Да. На пять миллионов долларов, если не ошибаюсь.
Потемкин поглядел в окно, на дворец.
— У меня к вам сразу три просьбы…
Собеседница изобразила заинтересованное внимание.
— Первая: я должен взглянуть на «Распятие» или «Голгофу» — ну эту панораму — один, без публики.
— Принято.
— Вторая — вы мне покажете место, где стояла Чаша, и найдете фото того, как она размещалась в зале. И третье, — продолжал Потемкин, не дожидаясь реакции Меттль. — Мне нужно поговорить с вашей сотрудницей, которую зовут Джинна.
Айлин пожала плечами. Жест этот, вероятно, должен был означать полнейшее равнодушие, но было заметно, что Меттль раздражена.
— Джинна не в состоянии дать вам больше информации, чем я. Чего бы это ни касалось…
— И тем не менее, — сказал Потемкин без нажима, — давайте с Джинны и начнем.
В комнате, где сидела Джинна, были еще две сотрудницы.
— Хотелось бы поговорить с глазу на глаз, — попросил Потемкин.
— Нет проблем. Комнатка без окон вас устроит?
