— Вот и все! — подытожил охранник. — Получили и расписались.
Лайон подошел вплотную и увидел на двери металлическую кнопку.
— И вот вся территория этими кнопками утыкана, — сообщил Мартин бесстрастно. — И мы, охранники, целыми днями и ночами ходим и отмечаемся. Отмечаемся и ходим…
— Ну ты, положим, не только ходил и отмечался, — поправил Лайон. — Сейчас я хочу, чтобы ты меня подвез к западной стене парка. А по дороге проедем через Давида — того, к которому убитого подсадили.
— Тен-фор… Только заранее прошу вас учесть — где-то я буду останавливаться, ходить по кустам и этой палочкой тыкать. Иначе получится слишком большой интервал во времени, а мне лишние неприятности не нужны.
Площадка около памятника Давиду была совсем не освещена. Но Лайон запасся мощным фонарем и, оставив Мартина в грузовичке, неторопливо обошел памятник. Сам того не зная, О’Рэйли подражал Потемкину. К Лайону О’Рэйли, человеку с IQ выше ста шестидесяти, до сих пор не до конца привыкли в спецслужбах. Иные на него до сих пор смотрели как на чудака. Потемкин был одним из немногих, кто способности Лайона сразу оценил, его бесконечным статистическим выкладкам и разного рода интересным фактам, которые его сотрудник сообщал — иногда совсем не к месту, как считали многие, — так вот, ничему этому Потемкин совершенно не удивлялся. Более того, Лайон был единственным в Группе человеком — не считая Хопкинса, разумеется (но Хопкинс — это другой уровень и по службе, и в отношениях), да, Лайон был, пожалуй, единственным, с кем Потемкин обсуждал стратегию поиска и ближайшие ходы, в том числе и те, о которых до поры не знали другие сотрудники. Что же касается О’Рэйли — он не просто уважал Потемкина, он считал его во многом образцом для подражания. Вот и сейчас, у скульптуры Давида, он бессознательно копировал Потемкина, пытаясь представить себе, что же тут произошло.
Лайон провел фонарем снизу вверх по постаменту, где был усажен мертвый Грег Ставиский. Направил луч на Давида — спокойного и невозмутимого. Чего он только не перевидал за века своего существования! Ладно, пора дальше.
— А вот этот индивидуальный мавзолей, мы его называем «Анджела». Посмотрите, какая красота! — Мартин притормозил на подъеме.
Действительно, ажурное здание было поставлено там, где склон круто уходил вниз, и мавзолей как бы повисал в пустоте…
— Иногда здесь ночами горит свет внутри, — продолжал Мартин. — Почему — не спрашивайте. Не знаю. И никто не знает.
