Если бы Вы прочитали “Raw Meat”[66] Ричарда Гейса, роман, который мне прислал этот автор, то у Вас глаза бы на лоб полезли, потому что это никакая не SF, а омерзительная, угрюмая, кошмарная порнография. О таких темах и о так называемых «подонках SF» я в «ФиФ» упоминаю всего лишь в нескольких словах.
Что касается «Футурологического конгресса». В «Шпильках» был небольшой отрывок, да еще не все пошло в печать, точнее, сначала вроде пошло, а потом сократили. Целое – это почти 100 страниц, и мне кажется, что нет никаких шансов это у вас опубликовать, поэтому ничего вам не высылаю, тем более что у меня и нет ни одного экземпляра; не хочется проделывать лишний труд. Уж если «Альтруизин» вызвал возражения у Девиса[67], – интересно, какие; вот в 50-е годы по крайней мере можно было сориентироваться, что годится, а что не подходит, а теперь сам черт не знает и неизвестно, почему какая-то невинная сказочная историйка вдруг оказывается чем-то «не тем». Ведь я это писал, а потому точно знаю, что даже в мыслях не имел ничего ненадлежащего! Какое же у пана Д. воображение, если он в невинном рассказике чует какие-то бомбы и мины с упрятанным взрывателем?
Я читал в «Природе» рецензии на книги о футурологии, которые у вас вышли, а также на английскую коллективную работу по теоретической биологии – [Эрих Янч[68]. Основы научного прогнозирования[69], Прогресс, 1970, и На пути к теоретической биологии[70], Мир, 1970]. Это можно достать? У нас царит сейчас ужасная засуха на научные книги.
Как себя чувствует п. Ариадна? Шлю Ей наилучшие пожелания.
Конечно, если у меня будет что-то новое, то пошлю Вам, кроме того, я хочу просмотреть мои американские книги, может, найду, что подойдет для перевода на русский язык. В первую очередь вышлю одного Стэплдона, а когда убедимся, что дойдет, за ним пошлю и других, если только мне удастся найти что-нибудь толковое.
Мой сердечный привет,
Ст. Лем
13 февраля 1972 года, Краков
Мой Дорогой Пан,
мне пришлось долго ждать Ваше письмо! Без сомнения, меня всегда очень интересовало то, что Вы можете сказать о моих сочинениях, и каждое Ваше письмо – касающееся этого вопроса или каких других – будет для меня радостью (другое дело, что я хотел бы, чтобы Вы имели возможность сообщать, вообще говоря, более радостные истории). Книгу Стэплдона я получил. Как Вы знаете, я посвятил ей много внимания в «Фантастике и Футурологии», и потому скорее не согласен с мнением Гансовского[71], поскольку такое мнение гораздо больше подходит к Гернсбеку[72], которого, признаюсь, я не смог дочитать до конца, уж очень он скучен. «Star Maker»[73] уступает по размаху воображения книге «First and Last Men». У Гансовского в последнее время вышел рассказ, в котором он взялся за Ван Гога со стороны путешествий во времени, и это хорошо у него получилось, за исключением окончания, в котором он сам все совершенно испортил. Что касается фильма Тарковского, то у меня не было иллюзий с того момента, как он прислал мне свой сценарий, в котором было полно разных бабушек и дедушек; как известно, есть такой специальный тип «старика», который обычно появляется в Вашей литературе в облике ученого, а раньше это был немного «юродивый», и немного такой мудрый святой старец a la старец Зосима. Тарковский решил, что без такого «старикашки» ни в коем случае не удастся сделать «Солярис». Конечно, Вы правы – Бог с ним.
