Нат явно была расстроена перспективой провести остаток вечера в компании одного Рича — их давнего общего друга, в общем — славного малого, но иногда уж очень навязчивого и чрезмерно высокомерного.
— Д’Артаньян обещает в следующий раз исправить ущерб в двойном размере! И даже угостить своих драгоценных другов отличной гусиной печёнкой собственного приготовления! — Джи была неумолима.
Её решимость следовать зову инстинкта не смогло бы поколебать даже внезапное инопланетное вторжение.
Тем самым ночь опустилась на засиявший миллионами горящих окон город. Окутанные в полумрак уголки слабоосвещённой улицы, тёмные боковые проулки заполонили невиданные существа — те, что порождает воображение одинокого путника, шествующего в ночи по пустынной, безлюдной улице.
Оставив своих друзей, Джи, стуча каблучками по асфальту набережной, направилась к Речному вокзалу. Именно это место приковало её взгляд с катера. Ветер с залива развивал её легкое шёлковое платье, рыжие локоны подпрыгивали в такт глухого эха ритмичных шагов. Прохладный морской бриз приятно освежал, играя с нежной молочной кожей стремительно шагающей вперед девушки.
Внезапно её ослепил яркий белый свет, исходящий мерцающими лучами из недр вокзала. Всего мгновенье, и он исчез бесследно. Ошеломлённая, она застыла перед самым входом. Необычно безлюдный для данного часа вокзал стоял огромной тёмной глыбой.
— Видимо, взорвался трансформатор, или что там взрывается в таких случаях… — подумала Джи.
Её непреодолимо потянуло внутрь, что-то ждало там, в самой темноте холодных сводов.
— С этого обычно и начинаются все фильмы ужасов — одна, ночью, безлюдное помещение. — размышляла вслух девушка.
Инстинкт самосохранения боролся с неумолимым любопытством.
В глубине входа появился тёмный силуэт. Блеснули два красных, будто волчьих, глаза, источающих, парализующий свою жертву, гипнотизм. Заметив Джи, скованную примитивным животным страхом под единственным, освещающим вход, фонарём, силуэт двинулся ей навстречу. Через несколько секунд стремительно приближающаяся тень выросла в высокую мужскую фигуру, лицо оставалось в темноте. Фигура явно прибавила шаг, тёмный длинный плащ колыхался, обнажая что-то длинное и блестящее. Джи стало не по себе — волна холода обдала с головы до ног, мозг кричал — надо бежать, а тело было не в состоянии даже шелохнуться.
— Хэй, Джи! Я тут час стою, боюсь тебя отвлечь от твоего чрезвычайно важного незаконченного дела — подпирания фонаря… Ха-ха… — из-за спины раздался знакомый голос.
