. Можно видеть, что оба – и автор схолии, и автор «Библиотеки» – цитировали Ферекида независимо друг от друга: так, в рассказе «Библиотеки» есть деталь, опущенная автором схолии, что делает рассказ последнего менее логичным, – это мотив о мнимом сватовстве царя острова Серифа Полидекта к Гипподамии, дочери Ойномая. Он позволяет понять, почему Полидекту вдруг понадобились кони.
Разумеется, из этого примера еще не следует вывод, будто автор «Библиотеки» всюду неукоснительно перелагал или цитировал всех писателей, на которых он ссылается. Он мог опираться на труды своих предшественников, сопоставлявших различные варианты мифологической традиции. Важно то, что в ряде случаев мы имеем возможность показать, как автор следует в основном какому-то одному источнику, придерживаясь его с большим постоянством: Теогония излагается им по Гесиоду, миф об аргонавтах – по Аполлонию Родосскому>58 и т. п. Поэтому мы не имеем права назвать его простым компилятором, составившим свое сочинение из каких-то поздних мифологических компендиумов.
«Насколько точно следовал автор «Библиотеки» за своими источниками, – пишет Фрэзер, – можно увидеть из сравнения его рассказов с теми оригинальными произведениями, откуда он их заимствовал, такими как «Царь Эдип» Софокла, «Алкеста» и «Медея» Эврипида, «Одиссея» и прежде всего «Аргонавтика» Аполлония Родосского. Та точность, с которой он воспроизводит и кратко передает содержание произведений, которые до нас дошли, заставляет нас с доверием относиться к его рассказу, когда передается содержание таких произведений, которые до нас не дошли»>59.
Определенный элемент научного критицизма, заставляющий нас вспомнить о лучших традициях александрийской школы филологов, виден в том, как автор «Библиотеки» цитирует древние эпические поэмы. Он называет их авторов ο γράψας την Θηβαίδα, ο την ‘Αλκμαιωνίδα γεγ ραφώς с. 117 (I, 8, 4), ο τους Νόστους, γράψας, ο τα Ναυπακτικα συγγράψας (II, 1, 5), τά Ναυπακτικά συγγράψας (III, 10, 3), ο την Μικραν γράψας ‘Ιλιάδα (Э V, 14). То, что эти ссылки расположены в различных частях «Библиотеки», свидетельствует о единстве подхода к проблеме>60.
Роберт был убежден, что эпическая поэма «Фиваида» была использована только в переложении Ферекида>61. Однако в рассказе о походе семи вождей есть такие архаические детали (ср., например, рассказ о том, как Тидей расколол череп Меланиппа и выпил из него мозг – III, 6, 8), которые автор мог почерпнуть скорее всего из подлинника. Эпитома, заменяющая недостающую часть «Библиотеки», передает нам содержание наряду с другими поэмами троянского цикла поэмы «Киприи». Сюжет поэмы излагается здесь особенно подробно и, что самое главное, приводятся подробные перечни имен вождей и указывается количество кораблей как с ахейской, так и с троянской стороны (III, 11–14, 34–35). Это не могло быть взято из переложений поэмы, так как эти переложения стремились только к передаче сюжетной линии. Как мы видели выше, педантичное пристрастие к подобным перечням характерно и для других частей «Библиотеки».
