— Ты не сможешь вечно прятаться от всего.
Едва заметное голубое свечение промелькнуло перед глазами, и на пол опустилась Эвон. Ее теплый успокаивающий взгляд обволакивал меня и грел изнутри. Девушка взяла мои руки в свои и слегка наклонила голову. Прядь коротких волос тут же упала на ее лицо, прикрыв правый глаз, и душа забавно прищурилась.
— Одеяло может быть твоим спасением на время, но когда-нибудь и в эту тихую гавань придет шторм, сметая все на своем пути. Помни, что ты сильная, Айви. Не смотря ни на что.
Я легонько сжала ее ладонь пальцами. Возможно, все это было всего лишь частью взросления, которую я не хотела принимать, но мне казалось слишком беспечным перестать прятаться от того, что так отчаянно желало меня настичь.
— Я устала от бегства, которому нет конца. И я не знаю, чего ожидать от своих же сородичей. В них всех живет тьма, которую я не хочу впускать в свое сердце, ведь она так пугает меня, — прошептала я.
— Прикрой глаза.
Я недоуменно посмотрела на девушку. Эвон лишь ободряюще кивнула, и я подчинилась, замерев в ожидании. Все погрузилось во мрак. Изредка темнота перед глазами плясала бликами светящегося за окном солнца.
— Ты боишься этой тьмы?
Ласковый голос подруги, словно елей, омывал мое сердце, заживляя кровоточащие раны. Я послушно следовала за звонкими звуками, сплетающимися в слова, что ниточкой тянулись сквозь мрак. Они взяли меня за руки и медленно повели вперед, разгоняя темноту.
— Я знаю, что среди нее где-то есть ты, и держусь за эту мысль, — ответила я.
— Запомни это чувство. Даже когда тьма станет частью тебя, а ты станешь едина со своим народом, я буду рядом. Пускай ты и не сможешь разглядеть меня, я все еще буду там, и никуда не денусь. Поэтому, пока у тебя все еще есть время, цени его. Цени каждое мгновение, что ты можешь проводить со своими друзьями, каждую улыбку, что они безвозмездно дарят тебе, даже не догадываясь о твоей истинной сущности. Оставь все то, что тебя тревожит сейчас, будущей тебе, которая определенно справится.
Я распахнула глаза и взглянула на подругу. Она сидела передо мной и сжимала мои руки своими пальцами, а в уголках ее глаз собрались капельки непрошеных слез. В то мгновение во мне что-то дрогнуло. Я никогда не замечала очевидного. Каждый раз, когда Эвон пыталась меня чему-то научить, она говорила о себе, облачая свою боль в слова, чтобы помочь мне не повторить ее ошибок. У нее не было того, кто сказал бы о том, что придет день, и она окажется привязана к бессмертному созданию, вынужденной существовать до конца времен в облике души. Если бы каждому при рождении вручалась инструкция по жизни, избежать впустую потраченного времени стало бы проще, но такая роскошь не предусматривалась судьбой. Пройдя путь, усыпанный граблями, Эвон пыталась научить меня тому, чего некогда не смогла понять сама.
