— Теперь хватить? — радостно оскалилась попаданка.
— Нет, Ален, — тяжко вздохнула я. — Ждать все-таки придется.
Правда, ждать пришлось вовсе не так долго, как я предполагала. Уже через десять минут на горизонте появились две точки, которые стремительно приближались. Силясь разглядеть их, я до рези в глазах вглядывалась в горизонт против солнца, а когда все-таки рассмотрела подмогу, похолодела. Ладошки мигом покрылись холодной испариной, руки мелко задрожали, а в животе заныло от неприятного предчувствия.
— Алена, — тихо-тихо прошептала я, надеясь на то, что зрение все же подвело меня, — а какого цвета драконы к нам летят?
Девушка осторожно повернулась, прищурилась и выдала.
— Черный. Ого! Сякое красивое! А оно нам покатать? — почти с детским восторгом поинтересовалась она.
— А отлив какой-нибудь есть? В синеву или серебром?
Аленка еще внимательнее вгляделась и сосредоточенно прищурилась, но ответ я знала и так.
— Нет.
Черные драконы, чья чешуя словно поглощает солнечные лучи. Впрочем, почему словно, она и поглощает, таким образом давая хозяину дополнительный резерв. За эту особенность их и прозвали солнечными драконами.
— Мну так хотеть покататься под дракон! — радостно верещала эта дуреха у меня над ухом, заставляя непроизвольно морщиться.
Покатают они, как же. Солнечные?! Да это же «венец творения» и головная боль всего Третьего континента, на котором они подмяли под себя все государства.
— Летать умеешь? — резко выйдя из оцепенения, спросила я соседку, поднимаясь.
— Нет, — захлопала она огромными глазищами.
— Сейчас научишься! — пообещала я ей, схватила за руку, поднимая, обняла за талию, и мы ухнули вниз, увлекаемые в пропасть осыпавшимися камнями, некогда бывшими нашим пристанищем.
Надо отдать девчонке должное, она не заорала. Во всяком случае, сразу, и этого мига мне хватило, чтобы бросить ей на гортань блокирующую звуки сеть. Дальше мы летели в тишине. Аленка не вырывалась, лишь крепче вцепилась в меня и меленько дрожала, а я в это время все свое внимание сосредоточила на том, чтобы не дать нам разбиться в лепешку.
Мне приходилось огибать острые выступы скал, уворачиваться от редких выступающих корней чахлых деревьев и, самое главное, надо было скрыться из поля зрения драконов, уже увидавших, что добыча ускользает, и изменивших направление полета.
Я молилась Богине-Матери и всем известным мне божествам сразу, чтобы только успеть завернуть за уступ, и там не оказалось бы отвесной скалы. В противном случае мы с Аленкой рисковали навсегда увековечить себя кроваво-красочным барельефом.
