– А надежда? Куда девать надежду?
– Надежда – одна из форм безумия. Когда от меня ушла женщина, с который мы прожили пятнадцать лет, я испытал все перечисленное, и безумие стало первым симптомом. Помню, стою в туалете, писаю в унитаз. Долго писаю, накопилось. Смотрю на струю и с сожалением думаю: вода попусту расходуется. Смотрю на счетчики воды и думаю: почему-то не крутятся… Вот так и слетают с катушек.
– Пятнадцать лет с одной женщиной… – повторяю я уважительно. Или презрительно? Сам уже не пойму…
– Наверное, два последних года оказались лишними…
Мои достижения скромнее. Всего десять лет… И лишними из них, наверное, оказались все десять.
Потеряв интерес к семейным и мочеиспускательным проблемам риелтора, я встаю, подхожу к подиуму, наблюдаю за ужимками новой танцовщицы. Наблюдать можно, трахать нельзя, и это как-то неправильно… Кафе плывет, звуки прессуются и оседают слоями, как табачный дым. Потом я требую у Магомета поставить румбу, я хочу ее станцевать, о, как я ее станцую!!! Он соглашается и уходит искать запись, но долго не возвращается, и я забываю о своем желании…
Хочется в сортир. Не могу понять – зачем? Отлить или поблевать? Простая вроде бы дилемма, но Питеру Пэну никак не придумать ответ…
Кто-то кладет мне руку на плечо. Я сбрасываю, не глядя. Но этот кто-то настойчив и душно кричит мне почти что в ухо:
– Интересуюсь задать вопрос…
Поворачиваюсь.
Рябой громила с наплечной кобурой напоказ. В кобуре – травматический «Тарантул». Фи-и… У меня козырь круче. Мой «Глок» – на поясе под рубашкой. Его не видно… Однако от наметанного взгляда оружие не укроется. А эти конкретные зенки наметаны по самое не балуй… Пивка наметал. Или водочки. Или их смеси, плебей.
– Ты ведь ненормал? – припечатывает он.
– Ы-ы-ы… – непроизвольно вырывается у меня, вернее, из меня, из сокровенных глубин желудка; пожалуй, хотелось мне все-таки поблевать. – Ы-ы-ышшо какой… Мерзкий зоновский выползень.
– Ребята, здесь ненормал! Грубит!
Меня окружают то ли пятеро, то ли шестеро, я не считаю. Все пьяны вдугаря, так шатаются, что не понять, как стоят на ногах… «Сметанка» входит с ними в резонанс и шатается с той же амплитудой. Бросайте пить, ребята, вы ж развалите заведение… Не слышали, как рухнул когда-то Египетский мост? Вот так же… От резонанса… Прошла в ногу рота солдат – и нет моста…
Они не вяжут лыка и не внимают моим попыткам спасти «Сметанку» от бесславного разрушения резонансом…
– Ты расколотил машину моим друзьям, – несет рябой какой-то пьяный бред. – Там, перед входом.
