– Он страшно напуган, всего боится, – пояснила Авдотья. – Крайне невротизирован. Его молчание, его отрицание недавнего прошлого может быть защитной реакцией. Вряд ли мальчик сознательно что-то скрывает, для этого нужно быть незаурядным актером. Имитировать транс перед профессионалом… нет, не думаю. О притворстве я упомянула, просто чтобы картина была полной.
Бабуин надолго задумался. Все молчали.
– Позовите-ка его, – наконец родил он. – Или нет. Невротизирован, говорите… Я лучше сам.
Встал и вышел из кабинета.
Я тут же подсветил монитор на стене, переключив его на внутреннюю камеру. Было хорошо видно, как майор Бабурин, присев возле мальчика на корточки, показывает ему какие-то фотографии…
Полагаю, те же снимки Плаща, что показывал мне. Ну не горелых же ворон, в самом деле.
Светлячок отрицательно качал головой, Бабуин сдерживал раздражение, «объект» горбился крючком и неритмично мерцал, по его щеке ползла большая одинокая слеза…
– Есть какие-нибудь новости? – тихонько спросил я, имея в виду позавчерашнее нападение. Эйнштейн меня понял.
– Кто переправил сюда чужой спецназ и кто их зомбировал, вопрос открытый. И то, что это мясо погнал на нас чернобыльский контролер, – тоже не установлено точно. Я склонен верить Наталье в этом вопросе, но других подтверждений нет.
– Я, как всегда, узнаю последним… А что с теми боксами, ну, пронумерованными со второго десятка? Их перебазировали?
Моя уклончивая формулировка была вызвана присутствием Авдотьи. Не знаю, в курсе ли она про хранилище артефактов, может быть и так, и этак. Но, черт побери, должен же я поговорить с ним про «попрыгунчики»! Пусть и не удается мне со вчерашнего дня остаться с боссом наедине…
Эйнштейн сделал страшные глаза.
– С боксами решается, Питер, это вопрос не одного дня. И не моего уровня.
– Ладно, – отступил я, – решается – значит решается… Где Жужа?
– Зачем она тебе? – удивился он. – Твоя главная забота сейчас – Светлячок.
– Есть идея. Надо ее попросить, но так, чтобы не послала с ходу, – пусть она покажет ту женщину, которую видела на крыше. Она же любит показывать. Вдруг «живая картинка» получится как надо? Если получится – сфотографировать и прогнать по базам.
– Тьфу, и правда, – обрадовался Эйнштейн. – Ты молодец.
– Это не я. Мой отец посоветовал.
Я специально сказал ему про отца, посмотреть, как у него дрогнет лицо. Оно дрогнуло…
Вернулся куратор, прикрыл дверь, шумно вдохнул, выдохнул, сел на диван (мы сидели на стульях) и неожиданно спросил:
