Изучая окружение Петровых, подполковник узнал, что жили они уединенно — в гости не ходили, к себе не звали. Иван Васильевич часто ездил в командировки: в Москву, на свои строительные объекты, в другие республики. Нина Андреевна, по обыкновению, сидела дома одна.
С сотрудниками треста, подчиненными по службе, Петров в нерабочее время не встречался, вышестоящее начальство, по-видимому, не вводило его в свой круг, и жил он в замкнутом кольце: служба — жена — служба.
Кстати, скорее всего, и сегодня хотелось ему побыть наедине с самим собою. И подполковник вспомнил: «Волга» резко тормозит, потом трогается с места и снова останавливается. Машина напоминала человека, который колебался, не зная, как ему поступить…
Костя, похлебав ухи, молча убирал с брезента пластмассовые дорожные рюмки, такие же тарелки, на которых осталось множество рыбьих костей, огрызки яблок и груш, хлеб. Ковалю подумалось, что, наверно, у этого пожилого человека есть семья, дети, может быть, и внуки, с которыми он хотел бы провести воскресенье.
— Иван Васильевич, а вы умеете машину водить?
— Даже права есть. На всякий случай, — ответил тот и вопросительно посмотрел на подполковника. — О Косте беспокоитесь? — усмехнулся Петров. «Как в воду смотрит!» — отметил про себя Коваль. — Ему все равно дома делать нечего. Холостяк. Забивал бы козла в прокуренной комнате, в общежитии. Пусть уж лучше свежим воздухом подышит. Верно, Костя?
Водитель кивнул. На лице его застыло безразличие, и улыбка едва тронула губы.
Подполковник подумал, что они с Тищенко в свое время допустили ошибку, не допросив водителя. Вполне возможно, что Нина Андреевна пользовалась машиной мужа. Какая-нибудь подробность, известная Косте, могла бы дополнить материалы следствия.
— А Нина Андреевна тоже умела? — спросил Коваль.
Петров нахмурился и метнул на собеседника тяжелый взгляд.
— Нет.
Нина Андреевна продолжала занимать мысли подполковника Коваля. Работая уже над раскрытием другого преступления (в центре города неизвестный ограбил квартиру и убил старуху, хозяйку дома), он время от времени неожиданно вспоминал Нину Петровну и все, связанное с ее трагедией.
Ему начинало казаться, что погибшая женщина тенью бродит за ним, требуя возмездия. Он понимал, что тень эта — плод его беспокойства и неудовлетворенности, и скроется только тогда, когда у него самого исчезнут неожиданно появившиеся сомнения.
Сейчас, беседуя с мужем Нины Андреевны, подполковник чувствовал, что между ними существует еще много невыясненного, недоговоренного, какая-то тайна, связанная с судьбой несчастной женщины.
