С тех пор Света изо всех сил стала подражать Варваре Ванне. Света подходила к кому-нибудь, упирала палец в парту и вращала им. Глядя куда-то в сторону, она сухо сообщала: двойки получать плохо или дергать за косы нельзя. Линейкин, ты опять списываешь? Варвара Ванна, входя в класс, отдавала Свете журнал и после ответа ученика говорила:
«Макарова, поставь «три»!» Или: «Макарова, поставь «два»!»
И если кто-нибудь ей шептал сзади: «Макарова, поставь «ноль»!» — она, не поворачивая головы, показывала пальцем и громко говорила:
— Варвара Ванна, она подрывает дисциплину!
И аккуратно выводила в клеточке «три» или «два».
Когда Света услышала, что в учительской говорили о Линейкине, она поняла, что это человек особенный. Он — надежда школы, и все должны им гордиться. И Макарова в списке класса против Линейкина поставила плюс и принялась гордиться.
Сперва в классе появилась стенгазета со стихами, помните? Теми самыми, о которых Ромка гордо сообщил отцу. Потом повесили лозунг, который сочинила Света и одобрила сама Варвара Ванна: «Все, как один, поможем Линейкину добиться новых рекордов!» А потом… Потом Макарова, которая раньше стыдила Линейкина за тройки, стала давать ему списывать! Сама приходила и предлагала.
Тихая Аленка, которая давно сидела с Линейкиным на одной парте, подошла к Макаровой и сказала:
— Не давай Линейкину тетрадей, а то он совсем заленится…
Макарова возмутилась:
— Как ты можешь так говорить?! Линейкин ради нас всех борется, честь нашу защищает, а ты?.. Процент отличников у нас и без него высокий, а спортсменов нет. Сейчас главное рекорды. И мы все, как один, должны…
В душе Аленка не согласилась. Но она не умела спорить. И была стеснительной. Она знала, что теперь Ромка уроков совсем не делает, а отметки у него стали лучше. Несколько дней Линейкин потел на переменах, списывал.
Как-то Макарова сказала:
— Ромочка, тебе на переменах отдыхать надо, разминаться. А ты сидишь, потеешь… Ребята, у кого почерк похож на линейкинский? Помогите ему списывать.
Теперь Линейкин на перемене разминался. А отличница Мила списывала в его тетрадь домашнее задание у самой себя.
Но и это Ромке надоело. Тетрадки надо в школу носить…
Подойдет к Макаровой и тихо скажет:
— Я до ночи прыжок отрабатывал и все такое… Алгебру не успел приготовить.
Света бегом к Алексею Алексеичу:
— Линейкин до ночи прыжок отрабатывал. Гордость класса и все такое… Алгебру не успел приготовить…
Физрук кивнет, подойдет в учительской к математичке и на ухо:
