Каждый раз, когда наемник оборачивался назад, он видел одну и ту же удручающую картину: разбитые витрины, ржавеющие автомобили, поваленные светофоры и дорожные знаки, пустые кафе, трава и деревья, пробивающиеся через разбитый асфальт. Природа брала свое. Страшно было подумать, что их тогда ждет в Битцевском лесу. Среди побеждающей асфальт растительности Ирм приметил один особо интересный цветок. Он был похож на творение безумного селекционера, который зачем-то скрестил розу, лилию и венерину мухоловку.
Приблизившись к нему метра на полтора, Ирм остановился, чтобы рассмотреть это чудо природы.
Алый и очень нежный на вид цветок, ощутив рядом чужое присутствие, потянулся навстречу Ирму. Махровые лепестки с тысячей крошечных иголочек, похожих на щетину, ожидали свою жертву.
К странному растению Ирм решил не приближаться и только хотел обойти его, как был сбит с ног. С глухим матюгом хватаясь за ушибленное плечо, на которое упал, парень уставился на Виту.
– Ты чего, совсем с ума сошла?!
– А ты глянь лучше!
Бутон цветка, недавно распахнутый, плотоядно сомкнулся, а лепестки выстрелили иголочками, потеряв свою щетину. И выстрелили они туда, где стоял только что наемник.
– У него иголочки ядовитые очень. Сначала – паралич, потом – ты овощ до конца своих дней.
– Лучше бы окраинами шли, там такого дерьма не растет.
Ко всем прочим неприятностям добавился сильный дождь. И без того мрачная Москва стала напоминать одну огромную декорацию к фильму ужасов. Над головами, издав нехарактерное «гапв», пролетел здоровый черный ворон, а за ним – с пяток воробьев. Зона давно сошла с ума, пищевая цепочка была нарушена, теперь не всегда сильный жрал слабого.
Неожиданно и без плавного перехода сильный дождь превратился в ливень, а уровень воды на дороге поднялся по щиколотку. Тогда напарники приняли решение переждать непогоду, а заодно устроить привал и перекусить. Ирма уже от голода начинало подташнивать и штормить.
Выбор пал на многоэтажку без магазинов и кафе на первом этаже.
– Воняет как, – поморщился Ирм и покрутил головой в поисках источника резкого запаха.
– О Господи.
Вита стояла задрав голову, и эмоции на ее лице стремительно чередовались: недоумение сменилось отвращением, а отвращение – испугом.
В лестничном пролете, между четвертым и пятым этажами, висело нечто. Ирму понадобилось долгих десять секунд, чтобы узнать в этом нечто коконы. Зрачки наемника расширились от ужаса, но отвернуться от этого завораживающего зрелища он не мог.
