После всего, через что я прошла, обидно было просто забыть. Поэтому, пользуясь моментом, я сама напомнила Большой Любви о фееричной истории с переодеванием. Он благосклонно кивнул:
— Да, хорошо получилось. Ты молодец.
Еще б по плечу похлопал, и был бы полный комплект «боевой подруги, товарища солдата». Облом. А ведь такая история могла бы получиться… То ли со мной что-то не так, то ли Голливуд нам чуток подвирает о приоритетах шестнадцатилетних подростков.
Сдаваться так просто я не собиралась, это противоречило каждой клеточке моей огненной от природы натуры. Но судьба решила иначе: она взяла меня, как шкодливого котенка, за шкирку и окунула в холодную воду. Прекрасного Возлюбленного перевели в другую школу, он полностью исчез с радара, и мое обожание, лишенное подпитки, постепенно начало затухать. Вера в «о Боже, это моя судьба!!!» превратилась в знание того, что такое первая влюбленность. Несостоявшегося принца я в следующий раз встретила только спустя много лет, уже незнакомым мне человеком, но это, как положено говорить загадочным шепотом, совсем другая история.
Первая любовь есть почти у каждого из нас. Для кого-то она оборачивается счастьем всей жизни. Кто-то ставит ее на алтарь и служит ей долгие годы, выискивая в толпе тех, кто хотя бы отдаленно похож на потерянный идеал.
Моя первая любовь напоминает коробку со старыми черно-белыми фотографиями. Она хранится в том уголке памяти, где всегда тепло, а возле уютно потрескивающего в камине огня стоит плетеное кресло. Когда жизнь в очередной раз наступит на хвост, всегда можно убежать в этот уголок, под мягким пледом открыть коробку и пересмотреть фотографии. Просто пересмотреть, без надежды, что их сюжет снова оживет, что его можно переиграть или переделать. Искусство первой любви — в том, чтобы ее отпустить без горечи и обиды, но не потерять. Потому что те чувства, какими бы наивными и подростково неуклюжими они ни были, все равно остаются искренними и настоящими — навсегда.
