— Эван!
Эван поднял голову, ощущение взгляда исчезло.
— Извини, показалось.
Странное и неприятное чувство, что за ней наблюдают, преследовало Ташу целый день. Когда она поймала себя на том, что старается не поворачиваться боком к блестящему боку чайника, то разозлилась. Собралась и пошла гулять к морю, но пришла в центр города. У особняка Валлинтаб кипел скандал: «Это совершенно возмутительно!» «Не хочешь по хорошему, будет так!» «Мы не позволим!» «Я вызову стражу!»
Анхель ругалась с местными дамами, которые не пускали к ней клиентов: останавливали девушек, рассказывали об опасности, предлагали помощь, деньги, словом делали все, лишь бы они не заходили в особняк. Анхель увидела, выскочила, возмутилась, подтянулись любопытствующие, и парочка стражников, лениво проходящих по улочкам, тоже развернулась к бранящимся. Наверное, случилось бы что-нибудь совсем уж неприличное, но Таша улыбнулась знакомым, пожелала всем доброго дня и, подхватив Анхель, увела ее в соседнее кафе.
— Им меня не остановить! — горячилась Анхель, — они не знают с кем связались! Да я трех мачех выжила! И семь гувернанток! Меня даже тетки не отчитывают!
— Ани, милая, успокойся, — уговаривала Таша, — а может, может тебе действительно пока закрыть комнату? Понимаешь, с ней действительно связана криминальная история. И не одна.
— Сто лет назад?! Вот ведь бредни, если и было что, то за сто лет все изменилось!
Ночью Таша спала плохо. Бесик, который обычно ночевал в спальне у Эвана, пришел к Таше и забрался ей на грудь. Стоило Таше пошевелиться, кот начинал из всех сил мурлыкать. Таша вставала, шла на кухню, Бес шел за ней следом и мяукая звал в кровать.
А утром пришло ужасное известие: пропала Марита. Милая девочка, сирота, приходила в бюро искать место горничной. Анхель решила взять ее работать к себе, но найти не смогла. Все вещи Мариты в гостиничном номере были на месте, никаких следов сборов, ничего подозрительного. Все на месте, а человека нет. И маг стражи не смог найти девушку. Ее не было ни среди живых, ни среди мертвых.
Синюю комнату стража опечатала, бюро прекратило свое существование. Анхель плакала, вытирала платочком распухший от слез нос и вспоминала всех, кто входил в комнату.
— Это клиенты, — она немного гнусаво назвала имена молоденькому стражнику. Тот сидел на краешке стула и старательно записывал, — и Таша заходила. Здравствуй, Таша. И еще, еще было два маляра, а может не маляра, они ремонтники-гномы. И еще с ними женщина была, ее звали госпожа Гивала.
