— Она попала в беду! — схватился за голову Торбус, — она пропадет. Моя двуххвостка погибнет от голода и жажды! Что делать! Ну вы же маги! Вы волшебники! Ну сделайте что-нибудь!
Маги, архимаги, практики и теоретики только сейчас поняли, что там, на другом конце мешка умирает от жажды и голода живое существо. Почему-то до криков Торбуса это не приходило никому в голову. И они придумали. Очень быстро придумали, а Эван сделал артефакт.
Это было грандиозное действо. У столика собрались ученые мужы. Дальше толпились важные люди Лимса. В окна заглядывали любопытствующие. Господин Торбус и его работники бегали с подносами с напитками и печеньем между гостей. Эван притащил кожаный бурюк. Длинное горлышко бурдюка-артефакта прижали к стенке напротив фляги и нажали на кожу.
— Иииии?! — застыли зрители. Но Эван не успел ничего сказать. Над столиком появилась рука. Движения ее были судорожными, неловкими. Рука подхватила флягу и уронила ее, не расчитывая на такую тяжесть. Потом схватила решительнее и вытащила. Падая обратно, фляга звонко булькнула.
— Получилось! А теперь сухари! — скомандовал Эван. Бурдюк быстро продули горячим воздухом, чтобы высушить, и запихали в него узкие галеты. Их, по семейному рецепту, напекла Таша. Эван прислонил бурдюк к стене рядом с мешком, и тот мгновенно наполнился.
Наполнять мешок и флягу пришлось еще пару раз, пока двуххвостка не выбралась из беды. Пришло время и за флягой и за сухарями рука нырять перестала. Потом из мешка исчезло белье, потом книги, оружие, странные вещички, и на столике в гостинице по-прежнему лежал один кинжал. Научное сообщество сделало вывод, что с владельцем мешка все хорошо.
Все хорошо было и с господином Торбусом. Все номера в гостинице сняла на ближайшие сто лет Кривайдская Академия магии. Рядом с гостиницей Торбус пристроил большой конференц-зал. Он разбогател, нанял управляющего и почти перестал заниматься делами. А еще он сделал предложение Таше. А она ему отказала. Подругам, по секрету, сказала, что не в богатстве счастье, а жить с мужчиной, у которого даже любимого дела нет, она не сможет.
Все хорошо было и у Эвана, он всерьез увлекся созданием своего пространственного мешка, и целыми днями пропадал в своей мастерской. Когда сватовство Торбуса расстроилось, Эван три дня мурлыкал что-то радостное себе под нос и подарил Таше волшебный бурдюк. Она стала использовать его на кухне для своих кулинарных экспериментов. Никто в Лимсе не мог понять, как Таша может так искусно фаршировать, не оставляя в оболочке никаких разрезов и проколов. Только Бесик огорчен, эклеры теперь наполняются начинкой волшебным образом, и значит возможности попробовать крем у него стало еще меньше.
