— Боже мой, да тут же десятки телефонов! — проговорила Нина, пролистывая записные книжки Валентины. — Это невозможно сделать.
— Пусть я год буду сидеть в подполье, два года, но выясню, кто еще был со мной в доме! — с яростью процедил он. — Я не намерен сидеть в тюрьме до конца дней своих!
— А видеомагнитофон зачем? Кино будешь смотреть?
— Это семейный видеоархив. Валентина любила снимать, практически не расставалась с камерой. Давно собирался сбросить на дивидишники. — Видя недоумение Нины по поводу «дивидишников», дополнил: — Это диски. Места занимают мало, но к ним нужен специальный плеер. Видишь, сколько кассет пришлось тащить? DVD-диски поместились бы в кейсе. Так. Кассеты с художественными фильмами я отобрал, можешь их выбросить, а остальные посмотрю. Я не все видел, что она снимала, поэтому надеюсь на кассеты тоже. И еще: маскировка, нужны например, борода и усы. Пока все.
— Я вынуждена буду заниматься только твоими делами, — проворчала она. — Как же мой ресторанчик?
— Я компенсирую все твои убытки.
— Компенсирует он, — фыркнула Нина, идя к софе. — Хорошо. Спать хочу.
Они легли на свои места. Глеб ворочался долго, наконец пробубнил:
— Нет, квартира нужна. А на первое время диван купи.
Она не ответила, хотя не спала. Устала жутко, а не спалось…
В зале за чашкой кофе Долли рассматривала книжечку с интересом.
— Это дневник, вне всякого сомнения, — определила она. — Но я не переведу.
— Ты же говорила, что знаешь язык, — упрекнула Нина разочарованно.
— Знаю, — подтвердила Долли. — Но не в совершенстве. А это писал человек, который владеет английским до тонкостей, даже знает идиомы. Ну, это такие своеобразные выражения…
— Я знаю, что такое идиомы, — перебила Нина. — А у тебя нет знакомых, кто бы перевел эту тетрадь? Я заплачу, хорошо заплачу.
— Сейчас многие изучают языки, это правильно, — в раздумье произнесла Долли, рассматривая карикатуру: женскую фигуру с лыжами, которые таяли, как сосульки. — Но переводить должен профессионал. Среди моих знакомых нет таких знатоков. А знаешь, как начинается первая страница? Слушай. «Я люблю снег, люблю, как любят мужчину…» Это женщина писала?
— Да, женщина, — быстро ответила Нина. — Что там еще?
— Странно: она любит снег, как мужчину, странно. Ну ладно, каждый сходит с ума по-своему. Так, дальше… «Я люблю его больше, чем мужчину…» Ну и правильно, от мужиков одни неприятности, они все предатели за редким исключением. «…больше, чем мужчину, потому что снег — это моя жизнь, моя страсть, моя любовь…» Нет, Нинка, не смогу перевести. Здорово она про снег пишет. А я терпеть не могу зиму, холод, снег. Весной я оживаю.
