Морин взволнованно кивнула. До сих пор она даже не знала, что могила на картине действительно существует.
— Да. Oui!
— О-кей. Идите к главной дороге и вниз. Когда видите церковь, налево. Могила Пуссена — на холме.
Морин поблагодарила мальчика, потом сунула руку в сумочку и вытащила банкноту в пять евро.
— Merci, merci beaucoup, — сказала она мальчику, вкладывая купюру ему в руку. Мальчик широко улыбнулся.
— De rien, Madame! Bon chance, — крикнул им вслед торговец, когда Морин и Питер покинули площадь.
Его сын оставил за собой последнее слово:
— Et in Arcadia ego! — Мальчик рассмеялся и помчался тратить на конфеты свои только что заработанные евро.
Указания, полученные от отца и сына, в конце концов вывели их на правильную дорогу. Питер медленно вел машину, пока Морин изучала окрестности с пассажирского сидения.
— Там! Это оно? Там, на холме?
Питер остановил машину около пологого склона, поросшего невысокими деревьями и кустарником. Из-за кустов виднелся верхний край прямоугольного надгробного камня.
— Я видел отдельно стоящие надгробия в таком же стиле в Святой Земле. Некоторые из них есть в районе Галилеи, — объяснил Питер. Он на миг остановился, пораженный внезапно возникшей мыслью.
— В чем дело? — спросила Морин.
— Мне только что пришло в голову, что одно из них стоит на дороге в Магдалу. Оно очень похоже на это. Может быть, даже точно такое же.
Они пошли вдоль края дороги, разыскивая тропу, которая привела бы их к могиле. Они нашли такую заросшую тропинку. Морин остановилась в начале тропы и встала на колени.
— Посмотри сюда, на заросли. Это не живые растения.
Питер опустился на колени рядом с ней и поднял несколько веток и пучков травы, прикрывающих начало тропы.
— Ты права.
— Как будто кто-то намеренно пытался спрятать тропу, — заметила Морин.
— Может, это просто дело рук землевладельца. Возможно, он устал от людей вроде нас, которые шастают по его земле. Четыреста лет туризма кого угодно доведут до бешенства.
Они двигались осторожно, перешагивая через заросли и следуя за тропой на вершину холма. Когда перед ними внезапно появилось прямоугольное гранитное надгробие, Морин достала эстамп картины Пуссена и сравнила его с ландшафтом. Обломки скал позади надгробия, как в зеркале, отражались на картине.
— Они одинаковые.
Питер подошел к сооружению и провел рукой по поверхности надгробия.
— За исключением того, что надгробие гладкое, — заметил он. — Здесь нет надписи.
— Так надпись была выдумкой Пуссена? — Вопрос Морин остался висеть в воздухе, пока она обходила саркофаг. Заметив, что задняя часть надгробия покрыта кустарником и травой, Морин попыталась раздвинуть заросли. Взгляд на открывшуюся заднюю поверхность надгробия заставил ее крикнуть Питеру:
