Морин находилась в полном замешательстве. По правде говоря, она много раз гадала, каков из себя этот лорд Синклер. Но все оказалось не так. Она попыталась овладеть своим голосом, когда начала говорить.
— Вы уже знаете, кто я. — Она повернулась, чтобы представить Питера. — Это…
Синклер прервал ее.
— Отец Питер Хили, конечно. Ваш кузен, если не ошибаюсь? И очень образованный человек. Добро пожаловать в Париж, отец Хили. Конечно, вы бывали здесь раньше. — Он взглянул на свои стильные и безумно дорогие швейцарские часы. — У нас есть несколько минут. Пойдемте, здесь есть кое-что, что, как я думаю, вам покажется очень интересным.
Синклер, не оборачиваясь, говорил, пока торопливо шел через церковь:
— Кстати, не стоит покупать предлагаемый здесь путеводитель. Пятьдесят страниц, которые совершенно не замечают присутствия Марии Магдалины. Как будто она от этого исчезнет. — Морин и Питер следовали за его быстрым шагом, остановившись рядом с ним у еще одного маленького бокового алтаря. — И как вы увидите, ее изображения постоянно встречаются в этой церкви, но явно игнорируются. Вот замечательный пример.
Синклер подвел их к большой изящной мраморной статуе, Пьете. Дева Мария скорбила над телом Христа. Справа Мария Магдалина склонила голову на ее плечо.
— Путеводитель просто называет это «Пьета, итальянская скульптура восемнадцатого века». Конечно, классическая Пьета изображает Деву Марию, прижимающую к груди своего сына, снятого с креста. Включение в это произведение Марии Магдалины далеко выходит за рамки ортодоксальных представлений и все же умышленно игнорируется. — Синклер испустил драматический вздох и покачал головой, отмечая несправедливость всего этого.
— Так в чем заключается ваша теория? — спросил Питер несколько более резко, чем намеревался. Высокомерная манера Синклера раздражала его. — Что Церковь устроила какой-то заговор с целью исключить упоминания о Марии Магдалине?
— Делайте ваши собственные выводы, отец. Но я скажу вам вот что: во Франции Марии Магдалине посвящено больше церквей, чем любому другому святому, включая Богоматерь. В Париже есть целый район, названный в ее честь. Вы были в Мадлен, я полагаю?
Морин пораженно застыла.
— Мне раньше никогда не приходило в голову, но Мадлен — это Магдалина по-французски, не правда ли?
— Именно так. Вы были в ее церкви там, в Мадлен? Огромное сооружение, якобы посвященное ей, и все же внутри, среди всех этих произведений искусства и украшений первоначально не было ни одного изображения Марии Магдалины. Ни одного. Странно, не правда ли? Они добавили скульптуру Марочетти над алтарем, первоначально называвшуюся «Вознесение Девы Марии», и изменили ее название на «Вознесение Марии Магдалины», из-за давления, которое на них оказали… ну, скажем, те, кого интересует правда.
