Морин закончила предложение за него:
— Как будто его добавили позднее.
— Но кто? Сам Сандро? Или кто-то поработал над фреской мастера?
Морин покачала головой, сбитая с толку всем, что на нее навалилось.
Сидя над чашкой кофе со сливками в кафе Лувра, Морин вместе с Питером рассматривала свои покупки. Она приобрела эстампы рассмотренных картин и книгу о жизни и творчестве Боттичелли.
— Я надеюсь узнать побольше о происхождении этой фрески.
— Мне гораздо интересней узнать о происхождении голоса, который привел тебя к ней.
Морин сделала глоток кофе, прежде чем ответить:
— Но что это было? Мое подсознание? Божественное указание? Призраки в Лувре?
— Хотел бы я ответить на это, но не могу.
— Какой ты после этого духовный наставник, — саркастически заметила Морин, а потом обратила внимание на эстамп Боттичелли. Когда преломленный свет стеклянной пирамиды упал на картину, Морин озарило.
— Подожди минуту. Ты сказал, космология была одной из свободных наук? — Морин посмотрела вниз на медное кольцо, которое она носила на руке.
Питер кивнул:
— Астрономия, космология. Наука о звездах. Почему ты спрашиваешь?
— Мое кольцо. Человек в Иерусалиме, который дал мне его, сказал, что это кольцо космолога.
Питер потер руками лицо, как будто это могло помочь мозгу найти правильное решение.
— Так в чем связь? В том, что мы должны искать ответ у звезд?
Морин провела пальцем по загадочной женщине, держащей огромное черное насекомое, а потом чуть не подпрыгнула на стуле, закричав:
— Скорпион!
— Что ты хочешь сказать?
— Это символ астрологического знака Скорпиона. А женщина рядом с ней держит лук. Символ Стрельца. Скорпион и Стрелец стоят рядом друг с другом в круге зодиака.
— Так ты думаешь, на фреске своего рода шифр, который имеет отношение к астрономии?
Морин медленно кивнула:
— По крайней мере, это дает нам место, откуда можно начать.
Огни Парижа проникали сквозь окно номера Морин в отеле, освещая предметы, лежавшие рядом с ней на кровати. Она заснула, читая книгу о Боттичелли, а с другой стороны остался лежать эстамп Пуссена.
Морин не думала ни об одной из этих вещей. Она снова погрузилась в видение.
В комнате с каменными стенами, при тусклом свете масляных светильников, над столом склонилась старая женщина. Она носила выцветший красный платок поверх своих длинных седых волос. Ее изуродованная артритом рука осторожно водила пером по странице.
Большой деревянный сундук был единственным украшением комнаты. Старуха поднялась со стула и медленно подошла к сундуку. Она опустилась на колени, осторожно сгибая свои хрупкие суставы, и открыла тяжелую крышку. Когда она оглянулась через плечо, спокойная и понимающая улыбка промелькнула на ее лице. Она повернулась к Морин и жестом поманила ее к себе.
