— Просто не могу поверить... — повторял Мерриман, расхаживая взад-вперед под зеленым навесом, служившим в батальоне Линкольна чем-то вроде штаба, и качая головой.
Перед ним стояли двое, не поднимая глаз от земли, и время от времени виновато вздыхали.
Хемингуэй комкал в руках пропитанный кровью носовой платок. Один рукав у него был порван, разбитые очки сиротливо висели на одной дужке.
У Райли заплыл глаз, а на гимнастерке были оторваны почти все пуговицы.
— Вы хоть понимаете, какой дурной пример подаете? — не унимался майор. — За такое вас следовало бы выгнать вон из лагеря, а вас — посадить под арест!
С этими словами он ткнул пальцем сперва в журналиста, а затем — в лейтенанта.
— Вы не имеете права... — начал Хемингуэй.
— Это я не имею права? — рявкнул Мерриман. — Вышвырнуть вас отсюда? Это мое подразделение, и мне насрать, что вас пригласил сюда генерал Рохо! Да хоть сам президент! Здесь командую я. Вам ясно?
Хемингуэй ничего не ответил, да в этом и не было необходимости.
— Ну а вы... — набросился он на Райли, почти нависая над ним. — Никак не могу поверить, что вы такой дурак! Только сегодня утром я спас вас от ареста, а спустя всего несколько часов вы затеваете драку с этим гребаным Эрнестом Хемингуэем, да ещё и на глазах у всего отряда. У вас есть хоть одна извилина?
— Я должен отвечать на этот вопрос? — спокойно спросил Райли.
— Нет! — снова рявкнул майор. — Не должны! Это риторический вопрос, черт бы вас побрал! И что теперь прикажете с вами делать? Что, скажите на милость?
— Но я...
— Молчать!
— Майор Мерри... — начал Хемингуэй.
— И вы тоже! Заткнитесь оба и убирайтесь с глаз моих долой!
— Как прикажете, — ответил Райли, отдал честь и развернулся кругом.
— Ладно, — пожал плечами Хемингуэй, делая то же самое.
— Стоять! — вновь рявкнул Роберт Мерриман, и оба снова повернулись. — Если хоть кто-нибудь из вас ещё хоть раз посмеет создать мне проблемы... — он снова ткнул в них пальцем, — то, клянусь Богом, я устрою вам такую адскую жизнь, что вы сами будете умолять о расстреле.
Оба снова кивнули и направились к группке неподалеку, с интересом следящей за разносом.
В первых рядах стояли Джек и Геллхорн, обсуждая их печальную участь.
— Что случилось? — бросился к Райли обеспокоенный галисиец.
— Отвали, Джек, — устало отозвался Райли.
Геллхорн рассмеялась, и Хемингуэй посмотрел на нее страдальческим взглядом.
