— Куда ты пошёл учиться после школы, Отец Белл? — спрашивает она, продолжая смотреть на экран и кликать мышкой каждые несколько секунд.
— Перед магистром богословия? Классические языки. Sivisamari, ama (прим.: Если хочешь быть любимым, люби).
— Предполагаю, на занятиях латинского языка они не особо научили тебя формулам электронных таблиц.
— Я обычно был занят изучением другого рода таблиц, — говорю я немного резче, чем было нужно. Словно предупреждая её.
Нет. Словно обещая.
Она вздохнула и посмотрела на меня, встречаясь своими ореховыми глазами с моими.
Чёрт, да что со мной не так? Почему я не могу вести себя с ней нормально и не думать постоянно о сексе?
— Ты говорил о формулах?
— Эм, точно, — её глаза снова метнулись к экрану, и она сглотнула. Её гладкое горло пришло в движение, и я так захотел, чтобы оно выгнулось мне навстречу.
Я желал, чтобы всё её тело выгнулось мне навстречу.
— Разве у церкви нет программы по ведению бухгалтерского учёта? — уточняет она, останавливаясь, чтобы исправить ряд данных, которые я случайно скопировал.
— Да, наш офис-менеджер обычно это делает, но я не знаю, как её использовать.
— Таким образом, ты можешь процитировать Сенеку, но не работать в программе Quicken.
— Ты знаешь, кто такой Сенека? — улыбнулся я. Не встречал много таких людей, которые знали, кем был Сенека, и ещё меньше тех, кто узнал цитату из его писем.
— Мои родители платили достаточно денег за многие бесполезные вещи.
— Ты считаешь это бесполезным? Nonscholaesedvitae. Не для школы, а для жизни мы учимся.
— Но что насчёт si vis amari, ama? Если хочешь быть любимым, люби? Я попробовала однажды. Это не сработало так хорошо, — её тон был жёстким.
Я положил руку на её запястье. Это был просто инстинкт, чтобы утешить, но я даже и подумать не смел, что моё тёплое прикосновение пошлёт мурашки по её руке. И не догадывался, что её тонкие запястья такие идеальные, наверное, Бог сотворил их, чтобы держать так, как я сейчас.
Я должен отпустить её. Должен извиниться.
Но не могу. И не могу перестать говорить.
— Возможно, ты полюбила не того человека.
Потому что, кто бы не желал это изысканное творение? Эту образованную, сексуальную женщину, в которой также присутствуют интеллект и чувственность? И эта женщина с бледной кожей и красными губами, а также с мозгами для работы в финансовых империях?
Она поймала мой взгляд снова.
— Возможно, ты прав, — прошептала Поппи.
Так мы и сидели: она смотрела в мои глаза, а я держал её за руку; затем —