В тот момент, когда зверюга оскалилась на него, щелкнув острыми зубами, Даггер взмахнул длинным мечом снизу вверх и перерезал горло левой голове. Но не рассчитал скорость, с которой чудище нанесет ответный удар. Мучительная боль пронзила его, когда средняя голова, со рта которой капала темно-зеленая кровь, вцепилась острыми зубами в его левое плечо.
Меч, застрявший в шее животного, вырвало из его левой руки. Тьма угрожала поглотить Даггера, когда средняя голова подняла его вверх. Он свисал из её рта, как тряпичная кукла. Перебарывая тошноту и боль, воин отказывался признавать поражение. Сжав зубы, он взмахнул правой рукой, целясь в глаз существа. Погрузил кулак в мягкие ткани. И переборов отвращение, вцепился в плоть пальцами и сжал их. Массивная челюсть, удерживающая его за плечо, раскрылась, существо громко завизжало от боли и ярости.
Воин полетел вниз и с тошнотворным звуком приземлился на пол. Лежа на жестком полу, истекая кровью, Даггер ошеломленно осознавал, что всё ещё сжимает в кулаке глаз серпентиана. И лишь мгновение спустя понял, что толпа вокруг него восторженно скандирует, требуя добить животное.
Даггер перекатился, борясь с желанием просто лечь и не вставать. Ползком добравшись до того места, куда ранее упал меч, схватился за рукоятку и встал, используя его как опору. Развернувшись, Даггер наблюдал, как серпентиан судорожно пытался отгрызть вторую голову.
Преодолевая боль и слабость, едва не теряя сознание, Даггер принял решение. Он покончит со всем сегодня. Больше не будет ничьей игрушкой, тем более Келмана и дретуланца. Сегодня вечером он не покинет арену живым, будь на то его воля.
Ринувшись вперед, он издал громкий воинственный клич. Серпентиан повернул голову, дразня его пустой глазницей, и сфокусировался на нем. Даггер ответил ему равнодушным взглядом, уставившись в пылающий красный глаз.
— Свобода! — взревел он, вонзая меч в челюсть твари, когда та на него бросилась. — Свобода или смерть. Так или иначе, сегодня вечером я выиграю эту битву!
Повернув меч в нежной плоти, он обернулся и посмотрел на трибуны, на Келмана, стоявшего в предназначенной только для него ложе на третьем ярусе. Высокомерный ублюдок улыбался и хлопал в ладоши.
Даггер медленно вынул меч из челюсти серпентиана и оскалился на Келмана, перед тем как обернуться к атакующим его охранникам. В нем вспыхнула примитивная ярость. Сосредоточившись на охране, Даггер напал на них с яростью, приведшей публику в исступление.
