Итак, любовь представляется имеющей возможность существовать только в отречении от исполнения или могущей исполниться, только уничтожаясь в тот самый момент, в который собирается произойти её осуществление.
Проблема не является чисто теоретической. Все мистики хорошо это поняли. В человеческой любви даже в благословенные моменты наиболее совершенного союза различие между влюблёнными всегда хорошо обеспечено для того, чтобы ничто не угрожало существованию любви. Неосуществлённым остаётся только устремление. Но в союзе с Богом не только наше тело, но и наша душа, наш ум и всё наше тварное существо могло бы расплавиться в горниле любви Божией и исчезнуть. В этот высший момент у наиболее слабого из двух влюблённых прекратился бы обмен собственно любовью.
Все мистики почувствовали это и не только в христианстве. Но так как именно у них речь идёт прежде всего об опыте, а не о теории, то формулировка проблемы не является даже всегда прямой, как этого нам хотелось бы. Более техническое и более систематическое размышление со стороны нескольких хороших специалистов также может иногда нам помочь. Итак, вот несколько весьма коротких текстов которые приводятся в качестве примеров.
Начнём с индуизма, указав сразу на то, что в традиции первых Упанишад, где душа индивидуума теряется в великом вселенском Основании, совершенно очевидно, что наша проблема больше не выдвигается. Её можно встретить только в разновидностях индуизма, находящихся под влиянием течения бхакти, отмеченного сильным личным отношением к Богу:
«Если бы в её союзе с Богом душа была бы уничтожена, не могло бы там и быть союзу, так как более не было бы субъекта, соединяющегося с Богом. Если бы с другой стороны сама душа не пропала бы каким-то образом и жила бы также, как и раньше, союз не имел бы более места[16]».
И вот, что говорит Соланж Лемэтр, комментирующий опыт Рамакришны: «Моё упорство как просто отпечаток меня позволяет радоваться от присутствия Божия и любить Его. Мы не смогли бы вкусить божественную Красоту не делая различие между Богом и собой[17]».
И собственно о самом Рамакришне: «Я видел, что Он и тот, кто живёт во мне, являются одной и той же личностью. Простая линия разделяет двоих для того, чтобы я мог бы радоваться от божественного блаженства[18]».
Кабир[19], скромный ткач из Индии, в конце XV века осуществил этот опыт союза с Богом, но не слишком много знал, как дать отчёт о нём:
«Тот, которого я искал, пришёл на встречу со мной и вот, Тот стал мной, которого я называл Другим
