Приходкин, без внимания к штаб-офицерскому чину наездника, схватил его за шиворот и отлупил его полоской своей полусабли. Ординарец Приходкина, молодой офицер, полагая, что его полковник ошибается в личности того, кого так усердно угощает фухтелями, сказал ему с беспокойством:
— Полковник, ведь это майор!!
— А сойдет за горниста! — отвечал Приходкин, выпуская наконец свою жертву и крикнув майору в след: — пошел! догоняй своих беглецов, да приведи их в порядок, бездельник!
Продолжая наш путь со светлейшим, мы встретили волынцев, расположенных в резервном порядке. Князь сказал им приветствие, получив в ответ удалые возгласы. Далее, за волынцами, на самом обрыве горы, стояла батарейная батарея. Снятая с передков, она палила по французским стрелкам, большая часть которых была в мертвом пространстве. Заметив бесполезное, глупое назначение батареи, светлейший спросил — кто ее тут поставил? — ответ был: «Кирьяков». Тогда же встретилась нам на пути еще казачья батарейная батарея, которая, именем Кирьякова, шла, сама не зная куда, и искала этого генерала. Некоторые отозвались, что он скоро должен попасться нам — и в самом деле, проехав несколько, мы увидели Кирьякова на дороге пешком; подле него лошадь и ординарец-офицер. Такое странное местонахождение командующего половиной боевой линии, в самый разгар дела, всех нас крайне удивило. Подъехав к нему, светлейший сказал:
— Генерал, где я вас вижу?! Вы так далеко от вашего места… я искал вас, чтобы поручить вам кончить на левом фланге, но вас не оказалось. Я оставил там генерала, которого совсем не знаю, он как-то и не весело смотрит… поезжайте поскорее туда: атакуйте, преследуйте французов; а мне надо видеть поближе, что делается у князя Горчакова.
— Ах, ваша светлость, — отвечал сконфуженный Кирьяков, — я был здесь… тут такое происходило, что у меня убили лошадь!.. вот она!..
Я действительно узнал убитую лошадь генерала, распростертую на земле, саженях во ста от нас.
— Но подле вас другая! — возразил светлейший, — садитесь и скорее поезжайте в свое место.
Впоследствии оказалось, что Кирьякова никто и не видел там, куда его посылал князь, едучи далее, узнав от встречного казака, что наши заводные лошади в обозе, обоз — возле, я предложил его светлости пересесть на свежую лошадь, так как раненый «Кабардинец» крепко изнурился. Подъехав к обозу, который оказался почти на пути нашем, светлейший очень удивился, найдя его под неприятельским огнем. Около обоза лопались бомбы, долетавшие с моря и жужжали штуцерные пули: одна из них при наших глазах навылет пронзила конвойного из пограничной стражи.
